НОВОСТИ ДВИЖЕНИЯ Тихорецкий район

"Мы рыли окопы под дулами автоматов"

"Мы рыли окопы под дулами автоматов"

Жительница Тихорецкого района была очевидицей Сталинградской битвы. Зинаиде Алексеевне Яковлевой 85 лет. Она рассказала про все ужасы и тяготы жизни тех лет.

-  Я родилась в Сталинградской области, - начала свой рассказ Зинаида Алексеевна. - Недалеко от Волги, к нам протекала речонка, на этой речке и был наш хутор, назывался он Васильев, сейчас уже такого нет. Там и раков ловили, и рыбу. На лодках переплывали в Сталинград. Вся родня жила в этом хуторе.

- Сколько вам было, когда началась война?

- Когда началась война, мне было 6 лет. - Зинаида Алексеевна задумалась и отвела взгляд в сторону. -  Помню, как летели чёрные немецкие самолеты и скидывали листовки агитации, в которых было написано о лучшей жизни. Дня через два или три начали летать самолеты, называли их «рамой», и полетели бомбы в наш хутор. Сразу же под бомбардировку попали школа, мельница-ветрянка. А мы все время прятались в погреба. В один погреб все соседи, тогда не было разделений, мы все были связаны одним большим горем. Плакали, кричали постоянно...

 Как началась война, начался голод. Немцы забирали все: кур, коров, молоко, лазили сами по сараям за яйцами. Вещи хорошие отнимали. Но чтоб убивать - не было! Ну, может, я не видела. А убивали бомбами. Сталинград бомбят, да и нам что-нибудь залетит. Немцы переплывали с того берега сюда. Наш полицай всегда знал, когда придут немцы, где, в каком блиндаже кто сидит. Он передавал информацию нашим солдатам, и они переплывали из-за берега. И стрельба была, и диверсии.

Отец мой Алексей Егорович работал комбайнером. В 1942 году его забрали на фронт. А уже на следующий год пришла похоронка, что папа пропал без вести.  

- Какие моменты военных лет особенно врезались в память?

- Страшный случай помню. Был у соседки маленький ребёнок, ещё не ходил - ползал. Румын его пихнул ногой в погреб, и он, пока летел, убился. Женщина взяла лопату и ударила по голове того румына. Румыны были жестокие, но немцы не дали расстрелять румынам соседку…

Помню, как нас выгоняли копать окопы. И подростки, и старики - все копали под дулами автоматов. Когда совершались диверсии, убивали и русских солдат, и немецких. Своих солдат немцы собирали и увозили. А у русских шарили по карманам. Не знаю, что они там хотели найти. И для русских ребят мы копали общую могилу. Все время под прицелами оружия. А когда уже освободили Сталинград. Начали готовиться к посевной. Тут же стали раскапывать могилу. Помню, как военные ходили с бумажками и папками. Не знаю, как они их различали, может, по форме. Когда откапывали, своих хоронили уже отдельно.

- Каким был послевоенный период?

- После войны тоже было страшно. Когда прогнали немцев в феврале 1943 года, был голод, холод. В хуторе разбомбили школу, дома разграбили. Помню, у нас дома была кровать никелевая из нержавейки. Немцы во время войны забрали эту кровать, то-то мы обрадовались, когда случайно нашли ее.

- Как жили после освобождения Сталинграда?

- Учились в полуразваленной школе. Остался один кабинет, он был разбит не полностью. Его отгородили, и три класса учились в одном кабинете. Первый ряд - первоклашки, второй ряд - второй класс, третий ряд - третий. И одна учительница была на всех. В 9 лет я в первый раз взяла в руки букварь этот несчастный (смеётся). Вот так мы и учились, пока не кончилась война. А взрослые в это время уже начали сеять зерно, пахать, лошади появились. В общем, восстанавливали деревню.

- А как вы оказались в наших краях?

- После окончания войны мы уехали на вокзал в Сталинград. И помню, что немцы - пленные - восстанавливали этот вокзал. Там их кормили, кухня была военная. Истощенных там не было, как они показывают. А вообще Сталинград был разваленный-разваленный. Одни руины.

Приехали на Кубань, в станицу Архангельскую, тогда она была районная. Жили на квартире с дедушкой и бабушкой. Там я пошла в школу. Помню, в 4 классе нужно было прочитать Шолохова, по-моему, «Поднятую целину», а у доски пересказать. А у меня на уме было одно: «Вот бы скорее уроки закончились, и мама дома напекла бы каких-нибудь лавашей или мамалыги с кукурузной муки сварила…» И Шолохова я не любила и не люблю. Он описывал голод, холод, а я в этом жила. И вот я стою у доски и запнулась.

Учительница спрашивает:

- Учила?

- Учила.

- Иди, садись, не учила! Два! Безотцовщина!

Я взяла свои чернила, букварь, подошла к столу и сказала ей: «Ты не учительница. Ты дура!» Не смогла я стерпеть оскорбления. И больше в школу не пошла. А маму даже в милицию вызывали. Считали, что это она  меня настраивала против советской власти.

После этого случая я пошла в колхоз, помогать разнорабочей. Хлопок собирали, телят кормили, воду на полях таскали. А в 1952 году, мне 16 лет тогда было, завербовалась на стройку в Челябинскую область, в Магнитогорск. Там закончила годичное строительное училище и работала на стройке. И на целине побывала. Всего в жизни досталось…

С 1958 года до самой пенсии Зинаида Алексеевна проработала на стройке в Тихорецком зерносовхозе. Стаж до выхода на пенсию был 43 года. Остальное время она работала, уже будучи на пенсии. За освоение целинных земель награждена медалью.

- Но медали той давно нет, сын в школу ходил, надел как-то эту медаль и потерял, - смеется наша героиня. -  А удостоверение есть. И здесь уже в совхозе получила медаль «Ветеран труда».

Вот с такой замечательной землячкой мне посчастливилось пообщаться. Поражает ее трудолюбие и оптимизм. Зинаида Алексеевна пережила ужасную трагедию, наверное, самое страшное, что есть в этом мире – войну.

Екатерина ГАНЖАЛА, текст и фото газета Тихорецкие новости

НОВОСТИ ДВИЖЕНИЯ Тихорецкий район