Мой прадед — Загрядский Фёдор Иванович, Красноармеец, Сапер 1-й роты, 343-го отдельного саперного батальона, 316-й Стрелковой Темрюкской дважды Краснознаменной дивизии, 46 армии, 3-го Украинского фронта.

Родился 25 декабря 1913 года в посёлке Глушково Курской области, что находится на красивой реке Сейм, в большой рабоче-крестьянской семье. До войны работал в местном колхозе. Когда 23 июня 1941 года прадед уходил на фронт, моему деду Анатолию Фёдоровичу не было и четырех лет, и через четыре года он не сразу узнает вернувшегося с войны отца…

Прадед принимал участие в обороне Москвы, Битве на Курской дуге, освобождении Правобережной Украины, территорий Венгрии, Югославии и Австрии в составах 148 Стрелковой Черниговской дивизии (сапер, 163 отдельного саперного батальона) и 316 Стрелковой Темрюкской Краснознаменной дивизии, (сапер, 343 отдельного саперного батальона) (3-е формирование).

316-ю Стрелковую дивизию формировали трижды. Первый раз в июле — августе 1941 года в Алма-Ате во главе со знаменитым генералом Панфиловым. Дивизия формировалась под конкретную задачу — оборону Москвы. Это ее младший политрук из 1075-го стрелкового полка Клочков сказал знаменитые слова: «Велика Россия, а отступать некуда — позади Москва!». Известно, что в боях под Москвой полегла почти вся дивизия, ее командир и весь командный состав. Второй раз под тем же номером дивизия формировалась под Владимиром и была переброшена в Сталинград, где понесла еще большие потери и была расформирована. Это была зима 1942 года, а уже летом 1943 года в районе станицы Анастасиевской, точнее, в хуторе Ханьков осуществлялось третье, без вывода частей из боя, формирование дивизии все под тем же номером - 316.

Дважды был ранен. При первом ранении 21 марта 1943 г в боях под г. Севск Орловской (ныне Брянской) области, как рассказывал дед, прадед, будучи воспитанным в социалистической идеологии, не имея возможности пошевелиться, и слыша приближающуюся немецкую речь, сказал про себя - «Если есть Бог на свете, увижу я ещё свою семью…» и потерял сознание. Очнулся в госпитале, как оказалось, его достаточно крупного мужчину миниатюрная санитарка каким-то образом смогла затащить на последний обоз с ранеными. После этого случая его отношение к Богу изменилось... Второе пулевое ранение правой подмышечной области получил 03.08.1944 г. под с. Котына, Добромильского района Львовской области, при освобождении Правобережной Украины.

Кавалер трёх медалей "За Отвагу", фронтовики приравнивали это к Званию Герой Советского Союза.

Медаль «За Отвагу» Приказ № 090/Н от 11.11.1943 г. 148 Стрелковой Черниговской дивизии,

Медаль «За Отвагу» Приказ № 05/Н от 29.02.1944 г, 316 Стрелковой Темрюкской дивизии,

Медаль «За Отвагу» Приказ № 010/Н от 23.02.1945 г, 316 Стрелковой Темрюкской дивизии,

Также награждён медалями: «За взятие Будапешта», «За Победу над Германией», имеет Благодарность Верховного Главнокомандующего – за освобождение Правобережной Украины, форсирование Дуная и дальнейшее освобождение территории Венгрии.

1-ю Медаль «За Отвагу» получил в боях в сентябре 1943 года, за отражение атаки на взвод сапер группировки немцев в составе около 70 человек под д. Барамыки, где зайдя во фланг немецкой группировки огнем своего автомата уничтожил трех солдат противника, вынудив остальных отойти с занимаемого рубежа, чем дал возможность взводу сапер отбросить врага и продолжить выполнять поставленную командованием задачу. А также за форсирование реки Десна и последующее освобождение г. Чернигов частями 148-й стрелковой дивизии.

2-я Медаль «За Отвагу» нашла его при освобождении Правобережной Украины за установку под сильным минометно-пулеметным огнем противника ДЗОТа в районе обороны 1075 стрелкового полка в 25 км. от Любар и установку в районе Авратин-Любар с 8 по 12 февраля 1944 года под фашистским огнем 680 штук противотанковых мин.

3-ю Медаль «За Отвагу» прадед заслужил в кровопролитных уличных боях в столице Венгрии г. Будапешт (Буда), где под сильным пулеметным огнем противника проделал два прохода в наших минных полях и один проход в проволочном заграждении противника, тем самым обеспечив успешное продвижение стрелкового подразделения и артиллерии 1077 стрелкового полка.

В сражении за Будапешт наши войска получили богатый опыт ведения боевых действий по овладению большим городом. Здесь, прежде всего хочется отметить смелые и инициативные действия штурмовых групп, сыгравших решающую роль в овладении венгерской столицей. Горстка храбрецов — автоматчики, саперы, огнеметчики — при поддержке огня из крупнокалиберных пулеметов, артиллерии и танков незаметно подбиралась к зданию, превращенному врагом в опорный пункт, забрасывала окна гранатами, врывалась в дом и вела ожесточенный бой за каждую его комнату, за каждый пролет лестничной клетки. Иногда воинам штурмовых групп приходилось прихватывать с собой ножницы для резки проволоки, миноискатели и другие приборы для проделывания проходов в заграждениях противника.

Несколько слов о тех, кто ближе всех был к земле, о тружениках войны — саперах. В Будапештской операции они проявили себя с самой лучшей стороны. Они обеспечивали переправу наших войск через Тису и Дунай, делали проходы в минных заграждениях, без них не обходилась ни одна штурмовая группа в Будапеште. Наши саперы не только отлично воевали, но и стали «ангелами-хранителями» сотен тысяч мирных жителей Венгрии. В отличие от многих других крупных населенных пунктов, где разминирование проводилось после их освобождения, венгерская столица очищалась от мин в ходе боев.

Долгой и кровопролитной была операция наших войск по освобождению Будапешта. Расположенная на холмах Буда представляла собой крепкий орешек. Здесь каждое здание превращалось в крепость. За 20 дней наступательных операций наши войска смогли овладеть лишь 114 кварталами из 722. Ожесточенность сопротивления фашистов объяснялась и обещаниями Гитлера вызволить их из «котла». Началась она 29 октября 1944 года, а завершилась утром 13 февраля 1945-го, когда над Крепостной горой и над Будайской резиденцией королей воспарило красное знамя. Этот победный аккорд грянул после того, как соединения и части Будапештской группы войск после городских боев штурмом овладели Крепостной горой, с ее кручами, бастионами и подземными лабиринтами, и пресекли отчаянную попытку противника вырваться из котла окружения. Немецкими войсками, насчитывавшими в общей сложности 188 тысяч человек, командовал оберстгруппенфюрер СС Карл Пфеффер-Вильденбрух. Командующий обороной вместе со штабом был взят в плен.
За 108 суток непрерывных боев войска 2-го и 3-го Украинских фронтов разгромили 56 дивизий и бригад врага, заплатив за победу 80 тысячами убитых (почти столько же пало в битве за Берлин!), а раненых было в три раза больше!

Продвигаясь на запад, части 316-й Стрелковой дивизии последовательно освобождали территории Венгрии, Югославии и Австрии. Победу прадед встретил в Австрии, демобилизован же был в сентябре 1945г.

В послевоенные годы продолжал работать в местном колхозе, восстанавливал разрушенную после оккупации инфраструктуру поселка. Воспитал трех детей, моего деда Анатолия Федоровича, и двух дочерей – Любовь и Елену, которые сегодня проживают на Украине. Прадед мало рассказывал о войне, за четыре года на передовой ему много чего пришлось повидать, но те немногие истории, которые мне рассказывает отец, услышанные в свою очередь от своего отца, мне очень дороги…

Прадед рано ушел из жизни в 60-х годах прошлого века, сказались ранения и полученный на войне ревматизм сердца.

Но человек жив до тех пор, пока о нем помнят!

Светлая память людям, ценой жизни которых нам даровано мирное небо!

Форсирование Дуная в декабре 1944 г. 316-й Стрелковой краснознаменной Темрюкской дивизией, в составе 46 армии, 2-го Украинского фронта

В конце ноября 1944 года стало ясно, что за несколько дней войска 3-го Украинского фронта Маршала Советского Союза Толбухина, смогли без проблем захватить почти всю юго-восточную Венгрию, чтобы выйти к Будапешту с юго-западного направления. При этом можно предположить, что командующий 2-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза Малиновский, который штурмовал венгерскую столицу с восточного направления, вовсе не намеревался хоть с кем-то делить славу за взятие Будапешта. Только этим можно объяснить тот факт, что предпринималось весьма рискованное и поспешное форсирование Дуная силами 2-го механизированного корпуса и 46-й армии. В тогдашнем положении это был абсолютно бесполезный шаг. В данной ситуации было только одно объяснение - Малиновский хотел, чтобы его части вошли в Будапешт раньше тех частей, которыми командовал Толбухин. Тем временем части 3-го Украинского фронта продвигались вперед на север очень быстро, приблизительно по 10–20 километров вдень. 1 декабря 1944 года они взяли Сексард и Пакш. 2 декабря они форсировали Дунай чуть южнее Дунафёльдвара, причем форсирование произошло не в одном месте, а почти по всей ширине фронта. Если принимать во внимание тот факт, что западные территории Венгрии не имели фактически никакой обороны, то части под командованием Толбухина прошли бы по ним как нож сквозь масло. Выход к юго-западным окраинам Будапешта был вопросом нескольких дней.

Но между тем 4 декабря 1944 года Малиновский отдал приказ 46-й армии, которая должна была начать боевые действия к югу от Будапешта. В пространстве Сазхаломбатта - Эрчи немецко-венгерская группировка имела достаточное количество времени для подготовки обороны. Советское форсирование Дуная на этом участке началось без какой-либо артиллерийской подготовки.
Прекрасно простреливаемая местность стала причиной того, что при форсировании было уничтожено почти 75 % понтонов и лодок. Некоторые из рот и батальонов были уничтожены полностью. Оставшиеся в живых тонули посередине полузамерзшей реки. Несмотря на огромные потери, вечером 5 декабря советским частям удалось создать на правом берегу Дуная четыре небольших плацдарма. Но все они были почти тут же уничтожены немцами, которые незамедлительно предприняли серию контратак. Из всех плацдармов советские части смогли удержать лишь окрестности берега близ Эрд-Офалу. 6 декабря было проведено новое форсирование реки. На этот раз советским частям удалось закрепиться на семи участках. При этом им пришлось идти в буквальном смысле слова по трупам своих товарищей. Первые подразделения Красной Армии, высадившиеся на правом берегу, были полностью выкошены плотным немецким пулеметным огнем. Многие из красноармейцев были вынуждены выпрыгивать из продырявленных пулями и осколками лодок и с оружием вплавь добираться до берега в ледяной воде.

Потери Красной Армии изумляли даже ее противников. Oтрывок из дневника венгерского полковника Эмиля Томка: «Когда в первой половине дня прибыл в северный район, то моему взгляду предстала дикая картина. Наша артиллерия беспрерывно расстреливала русских, пытавшихся переправиться через реку. Их утюжили и немецкие бомбардировщики. Из нашей округи по ним палило три миномета. Но несмотря ни на что, русские продолжали форсировать реку. Группы советских солдат перевозили не только на лодках, но и даже на паромах. Я видел, как в небольшую баржу, до отказа забитую людьми, попала немецкая авиабомба — суденышко тут же ушло на дно. Самое чудовищное происходило там, где берег находился в немецких руках. Немцы стреляли из пулеметов по высадившимся солдатам. Шансы на выживание их были предельно малы. Тот, кто не был сражен пулей, должен был пытаться отстреливаться, находясь по грудь в студеной воде и тине. Насмотревшись на все это, один из гусаров обратился ко мне: «Господин полковник, а что русские делают со своими врагами, если они так жестоко обходятся со своими солдатами?»

План Малиновского предполагал, что десантные группы сначала достигнут района Будаёрша - Биа, а на третий день вступления - Пилишвёрёшвара, Сомора и Цакьера. Но опять же это были фантастические планы. Для их осуществления советской пехоте пришлось бы преодолевать в день по 20–30 километров, что было возможно только при условии отсутствия даже малейшего сопротивления со стороны противника. Но о подобном «победном марше» не могло быть и речи, так как высадившиеся на правом берегу части Красной Армии ожидал прорыв хорошо укрепленной «Линии Маргариты». Скорый прорыв этой линии обороны был сплошной иллюзией, что подтвердили последующие события. Не исключено, что Малиновский также понимал это и подобные задачи были поставлены им, чтобы хоть как-то оправдать смысл кровопролитного форсирования.
Примечательно, что создать более или менее четкую линию фронта 46-й армии удалось лишь 8 декабря, то есть тогда, когда в район Эрчи по западному берегу Дуная прибыли части 3-го Украинского фронта, которым командовал Толбухин. Значительный перевес «толбухинской» воинской группировки позволил без особых проблем одержать победу над обескровленной 1-й гусарской дивизией и 271-й немецкой народно-гренадерской дивизией. Эти части от удара 6 советских стрелковых дивизий и 2 механизированных корпусов не могли спасти даже вовремя подоспевшие части 8-й немецкой танковой дивизии. В итоге Малиновский одержал пиррову победу, так как его наступление замерло в 10–20 километрах перед «Линией Маргариты».

В итоге Малиновский был вынужден передать застрявшие на западном берегу остатки 46-й армии 3-му Украинскому фронту под командованием Толбухина, который готовился прорвать укрепленную линию обороны.