Яриков Федор Кузьмич
Яриков
Федор
Кузьмич
Рядовой / Стрелок
26.07.1915 - 9.02.1942

История солдата

Обновлено: 17.12.2023 г.

Федор Кузьмич Яриков родился 26 (13) июля 1915 года в селе Махоново Лебедянского уезда Тамбовской губернии (ныне с.Махоново Добровского р-на Липецкой обл.) в семье крестьян Кузьмы Ануфриевича Ярикова (1886-1914?) и Анастасии Ипполитовны (1885-?), урожденной Яриковой.

Отец и мать, находящиеся в дальнем родстве, были потомками служивых людей Яриковых из сословия детей боярских, выходцев из монастырских крестьян. В середине XVII века они основали на месте села Доброе Городище город-крепость Добрый, а после – родовое село Махоново в последней четверти того же века.

Основателем рода можно считать Кузьму Ярикова, который родился, вероятно, в последней четверти XVI века. Место его рождения не известно. Происхождение фамилии, скорее всего, связано с мужским крестильным именем Ярослав (в простонародье – Ярик) и относится, возможно, ко времени правления Ивана IV Грозного не позднее 1-й половины XVI века. 

Первое письменное упоминание о селе Доброе Городище (Добринское Городище) из указа царя Василия Шуйского о выделении земель в поместья боярам датируется 1597 годом. 

Примерно в первое десятилетие XVII века в семье Кузьмы Ярикова рождается сын Прокофий (ок.1610-после 1659).

По жалованной грамоте от 9 мая 1610 года за Московское осадное сиденье Доброе Городище пожаловано Василию Аввакумовичу Давыдову (?-?), по прозвищу Медведь: «И за те все великия и нужныя службы я, царь и великий князь Василий Иванович всея Русии, пожаловал из его, Васильева, поместья, Давыдова, из поместнаго окладу изо шти сот из пятидесяти четвертей, со ста – по двадцати чети, итого ему, Василью,  сто тридцать пять четвертей, в Ряжском уезде в Добринском Городище на реке на Воронеже… в вотчину со всеми угодьи к тому Добринскому Городищу да к деревне Боровой прежде всего было… А по отдельным книгам Филипа Коростелева 7116 [1607/1608] году в том Васильеве поместье в Добринском Городище написано пашни и дикого поля 100 чети».

С 13 марта 1611 года село Доброе Городище было пожаловано польской администрацией короля Сигизмунда князю Ивану Михайловичу Барятинскому (?-?) по данным выписи о поместных дачах: «дано князю Ивану княж Михайлову сыну Борятинскому к суздальскому его поместью, к 706 четвертям, в его оклад, к 900 чети, в Резанском уезде в Пехлетцком стану дикое поле усада Добринская да Калининская поляна, а в них пашни 48 чети. И обоего за князем Иваном Борятинским поместья 754 четида ныне ему государь пожаловал велел отдать, что ему дано было при ростриге (?), а при боярех было в роздаче… в Суздале село 648 четьи, да вотчины в Ряском [Ряжском уезде] Добринское Городище… что было дано 100 чети». (РГАДА, ф.141, д.2).

В период еще не окончившейся русско-польской интервенции и воцарения на русском престоле первого представителя из династии Романовых, Михаила Федоровича, Доброе Городище переходит в разряд монастырских сел. Первым владельцем стал московский Чудов монастырь, где некогда жил Григорий Отрепьев, известный под именем Лжедмитрия I и был насильно пострижен в монахи прежний царь Василий Шуйский.

По записи из Вкладной книги от 12 июля 1615 года село Доброе Городище пожаловано царем московскому Новоспасскому монастырю, который организовал строительство в своем новом владении небольшого острога: «Государь царь и великий князь Михаил Федорович [всеа Русии] пожаловал (в Дом ко всемилостивому Спасу) в Ряском уезде на реке на Воронеже, что с Чудовым монастырем вместе в Добринском Городище, да в селе Ратчине, да в селе Каликине полянах, в вотчину… А по книгам письма и меры 121 [1613] года Иосифа Секерина да Добрыни Русанова в селе Добринском Городище в Спаской монастырь пашни 155 четвертей…».

По данным Лебедянской писцовой книги 1627-28 гг. «За Чюдовым монастырем двор монастырский, а в нем живут Чюдова монастыря старцы и слуги… И всего в Добром Городище за Чюдовым монастырем крестьянских и бобыльских пятьдесят девять дворов, а людей в них то ж. Да тридцать дворов пустых крестьянских и бобыльских… А те крестьяне и бобыли выбежали безвестно во 134-м и во 135-м году [1625/26 и 1626/27]… Да в том же Городцком стану в Добром же Городище Спаса Нового монастыря церковь Рожество Пречистые Богородицы… Да в том же селе двор монастырский. А в нем живет старец, да слуги... И всего за Спаским монастырем в Добром Городищи сорок адин двор крестьянской да двадцать один двор бобыльской. Обонго крестьянских и бобыльских шездесят два двора, а людей в них то ж» (РГАДА, ф.1209, оп.1, д.229).

В Лебедянской писцовой книге можно найти наиболее ранние упоминания о Яриковых, которые на момент переписи были в числе монастырских крестьян.

К 1628 году Доброе Городище принадлежит уже трем монастырям, один из которых, Никольский Добринский, находился на территории села.

Из обыскной речи от 29 марта 1628 года: «А дано было, государь, преже сево от Никольского затону вниз по Воронежу на Нагайской стороне на речке на Хомутовку Спаса Нового монастыря и Чудотворцу Алексею Чюдову монастырю и Никольскому монастырю в вотчину всем трем монастырем вопче» (РГАДА, ф.1209, №10/42008).

В 1632 году в семье Прокофия Кузьмича Ярикова рождается сын Сысой (1632-до 1710).

В 1643 году на территорию Лебедянского уезда, в том числе на Доброе Городище, совершают набег 600 татар и 200 запорожских казаков, что лишний раз толкало к активному продолжению строительства недавно заложенной по указу царя Алексея Михайловича Романова Белгородской засечной черты. Белгородская черта представляла собой военно-инженерное сооружение протяженностью 800 км, включающая в себя такие крепости, как Доброе Городище. Главной задачей черты была защита от внешнего врага (крымские татары) с юга. 

«И со 153 [1645] году блаженные памяти великий Государь, Царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа великия и малыя и белыя Русии самодержец, указал, для покою христианскаго, Черту строить попрежнему указу отца своего… и по Черте устроить прибавочные городы и населить большим многолюдством…».

Во времена правления Алексея Михайловича в Добром за полвека до его сына Петра приобретает весьма большое значение судовое дело для регулярных транспортных связей с Донским казачеством, представители которого служили русскому государству. На стругах и плоскодонках, строившихся недалеко от Добренской верфи сплавляли по Воронежу, а затем по Дону всевозможное довольствие (хлеб, вино, сукно, боеприпасы), в том числе жалованье – «донские отпуска». В сентябре 1646 года из Добренской и других верфей на Азов отправляется 100 стругов, часть из которых участвовала в военных действиях против крымских татар.

Со строительством в 1647 году на левом берегу реки Воронеж (Добровский участок Белгородской черты располагался вдоль русла Воронежа) новой деревянной крепости село Доброе Городище приобретает статус города (Добрый), при этом образуется отдельный Добровский уезд с отошедшей от Лебедянского уезда территорией. 

«А город мерою в стенах и в воротех и в башнях 145 сажен 2 чети с осмьухою… И всево в Добром Городище наряду по городу и в остроге по башням и на земле без станков 13 пушек а к ним ко всем 1299 ядер…» (РГАДА, ф.210, оп.6д, д.40).

Крепость возводится под руководством воеводы Фёдора Петровича Обернибесова (?-1661) силами лебедянских и данковских служивых людей, а также местных крестьян. С образованием города Яриковы были отписаны от монастыря на царя вместе с другими добровскими крестьянами и записаны в драгуны, перейдя в разряд служивых. 

«…вотчина в прошлом во 155 году, по нашему великого государя указу, отписана на нас великого государя, а крестьяне той вотчины написаны в драгунскую службу…»

 «…а землею и сенными покосы велено им владеть по-прежнему, как они владели будучи за монастырем».

Драгунская служба была из разряда далеко не легких, когда немало служивых передавало часть обязанностей по ее несению (треть или половину) за деньги или за соответствующую часть своего земельного надела сторонним людям. 

В 1650 году начинается массовая поставка и выдача холодного и огнестрельного вооружения для служивого населения. Драгуны Доброго Городища получают из московской Оружейной палаты 400 кремниевых облегченных мушкетов с замками, пришедших на замену 220 карабинов со сломанными «шкоцкими» замками. А «с Тулы четыре пищали железные со станками на колёсах, две по 3 гривенки, две по 2 гривенки, да по сто ядер».

Наиболее ранние упоминания о Яриковых, как служивых, относятся к середине XVII века. В росписных списках города Доброго Городища за 1657 и 1659 годы значится капрал Прокофий Кузьмич Яриков.

«Капрал Прокофей Козмин сын Яриков на лошади с государевым ружьем у него сын Санка [Сысой] 25 лет» (РГАДА, ф.210, оп.6д, д.40, лл.28об-29).

 «Капрал Прокофий Козмин сын Яриков на лошади государева жалованья пищаль, шпага, лидунка [патронная сумка]» (РГАДА, ф.210, оп.6д, д.40, л.176об).

Во время крестьянской войны под предводительством Степана Разина среди жителей города Доброго находились те, кто бежал на Дон и примыкал к повстанцам. К примеру, это был соратник Разина, атаман Федор Колчев (?-1670).

Из сказки от 3 октября 1670 года, объявленной в Москве перед казнью (четвертование) на «Болоте» атаману восставших Федору Колчеву, участвовавшему во взятии Острогожска: «А в распросе и с пытки сказался ты Доброго Городища драгун, а в Белогороцком полку был в копейщиках. А из Доброго Городища на Дон збежал ты, покиня дом свой, в прошлом в 174-м [1666] году… И великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович … указал и бояре приговорили: тебе, Федьке, за твое многое воровство и за измену обсечь руки и ноги и казнить тебя смертью, повесить». 

Тем временем судовое строительство в городе продолжается. Весной 1673 года мастера Добренской верфи закончили строительство 500 малых судов. Работами по царскому указу руководил Сильвестр Артемьевич Огибалов.

После отхода Доброго городища царю, в 1674 году местная монастырская братия просит перевести их «в Тамбовском уезде на троицкой монастырь и того монастыря вотчину: слободку что под монастырем да три деревни со крестьяны и с землями и с сенными покосы и с лесами и со всеми угодьи в вотчину же вместо взятые их вотчины Лебедянского уезда села Доброго Городища».

В 1674 году в семье Сысоя Прокофьевича и Авдотьи Яриковых рождается сын Ефим (1674-?).

В 1675 году все служивые Яриковы были поверстаны в сословие детей боярских. Представители детей боярских получали за службу денежное и поместное жалованье, составляя при этом  основную часть населения южнорусских уездов. Яриковы относились к детям боярским полковой службы, т.е. принимали участие в военных походах.

«Доброва Городища сын боярской Зеновей Ховланов сын Яриков сказал по светей и непорочной евангелской заповеди Господни еже ей ей великого государя службу учеля служить с городом с 1657 году, а в 1675 году верстан в дети боярские поместный мне оклад сто двадцать четей денег с городом восьму рублев» (РГАДА, ф.210, оп.13, д.955, л.148-148об.).

Село Махоново (Замахоново тож) возникло в результате того, что часть новоповерстанных детей боярских, служивших в Добром, отселилась на свои поместные земли. Произошло это в период 1675-1681 гг. По сведениям межевой книги спорной земли в Добровском уезде за 1681 год Махоново значится, как починок, в котором жило семь семей. Среди переведенцев были некоторые из Яриковых, в том числе пращур Федора Кузьмича, Сысой Прокофьевич Яриков. В 1687 году в Махоново уже была церковь. Название села связано, вероятно, с патронимом  (прозвищем) «Махон», что означает махонький, маленький (так могли говорить о низкорослом человеке). Кому именно из первых махонцев принадлежало это прозвище – остается загадкой. 

В начале царствования Петра I для открытия свободного торгового пути через Черное море встает вопрос захвата принадлежавшего туркам Азова. Для планирующейся военной кампании против Османской империи потребовалось создание военного флота. Во время подготовки ко второму Азовскому походу 23 декабря 1695 года поступает царский указ о строительстве на верфях Белгородского приказа, в том числе в Добром, в половодье 1300 стругов, 30 морских лодок и 100 плотов. К местам строительства велено прислать плотников, кузнецов и прочих работных людей с инструментом и провиантом. На судостроительные работы привлекались также служилые и посадские люди не только из Доброго, но и окрестных сел и деревень. 

«В Добром стольник Сильвестр Огибалов да подьячий Иван Суровцев, добренцы, данковцы, епифанцы, ефремовцы, ельчане, тульчане, 3065 человек сделали 205 стругов мерою 13 и 12 сажен и в том числе 2 с чердаками и один ертаульный, да отписано 42 лодки».

Помимо изготовления стругов и прочих судов жители Добровского уезда отправлялись на рубку леса, выделку дубовых брусьев и заготовку дегтя и смолы, необходимые для корабельного дела, в частности для строительства парусных военных кораблей. 

В царском Указе 1699 года на имя воеводы И.А. Кареева сказано: «Велено добровцам всяких чинов работным людям сделать сорок будар больших для возки лесных припасов и к корабельному делу изготовить десять тысяч вёдер смолы жидкой, да двести брусков дубовых…  Да теми же добровцы готовить лесные припасы на десять мореходных судов, которые велено делать Шипилову. Да из тех же добровцев 1200 человек для заготовления на корабли лесных припасов отдать Костентину Иванову… А в прибавок к тем бударам сделать ещё тридцать будар с кровли и подстилки и с байками и с лодками со всеми припасы… Да сделать же к 18 паускам 18 лодок, да к бударкам 30 лодок. При них сто водоливов».

Работа на верфях была очень тяжелой, из-за чего немало работных людей попросту уклонялось от возложенных на их плечи задач. 

В 1701 году махоновец Тарас Семенович Яриков (1650-до 1722) был в принудительном порядке отправлен из Доброго на Воронежские верфи «на работы по строительству дощанников, стругов и будар», куда ссылали «беглецов и др. работных людей, скрывшихся от работ» (ГАВО, ф.И171, оп.1, д.53). «На Воронежи» Яриков и другие были «оставлены в плотниках и для короулу короблей». 

В феврале 1703 года через город Добрый в Воронеж ехал со своей свитой Петр I.  Есть предположение, что по пути царь посетил Добренские верфи, на которых велось кораблестроение. Некоторые из Яриковых тогда почти наверняка должны были принимать участие в этой работе, которую Петр посчитал выполняемой не в полную силу. Визит царя ускорил и без того активную вырубку леса по всей округе не только для корабельных заготовок, но и для угля, необходимого для поддержания железоделательных заводов, на месте которых впоследствии возникнет город Липецк.

После упразднения к 1708 году поместного войска в ходе петровских военных реформ, сословие детей боярских перестало существовать. Те служивые, которые хотели продолжить военную службу, причислялись к дворянам, а отказавшиеся – к однодворцам. Яриковы, как и многие другие, от дальнейшей службы и от дворянства отказались, и здесь их можно понять, при этом сохранив свои земельные наделы. И дети боярские и однодворцы, как правило, не владели крестьянами, жили одним двором и собственными силами обрабатывали надельную землю.

По данным переписи 1710 года Ефим Сысоевич Яриков значится, как полковой службы работный человек в составе сотни Лукьяна Тимофеевича Лосева. В одном доме с ним живет его младший брат Никон с семьей, а также мать-вдова Авдотья (1640-?).

В 1716 году в семье Ефима Сысоевича и Дарьи ? Яриковых (1671-?) рождается сын Евстей (Евсей) (1716-?).

С 1710 по 1716 гг. количество служивых людей полковой службы в уезде сократилось почти в три раза из-за высокой смертности и массового оттока населения (240 человек бежало). Жители Добровского уезда помимо непосильных работ на верфи облагались высоким налогом и были не в состоянии прокормить свои семьи.

В 1734-1736 гг. Евстевий Ефимович Яриков женится на Домне Ефимовне (1701-?), которая была старше его на целых 15 лет.

В 1736 году в семье Евстевия Ефимовича и Домны Ефимовны Яриковых рождается сын Мирон (1736-?).

В 1767 году в семье Мирона Евстеевича Ярикова (1736-?) рождается сын Прокофий (1767-?). 

По сведениям «Исторического описания российской коммерции» 1786 года в селе Махоново один раз в году, 29 августа, проводится ярмарка: «на оную приезжают купцы с мелочными товарами».

В 1786 году в семье Прокофия Мироновича (1767-?) и Аксиньи ? (1769-?) Яриковых рождается сын Иван (1786-?).

В 1820-1833 гг. Иван Прокофьевич женится на Марии Петровне ? (1802-), которая была младше его на целых 16 лет. Вероятно, это был второй брак.

В первой половине XIXвека начинается активное заселение и хозяйственное освоение Оренбургской губернии с массовым переселением государственных крестьян из центрально-черноземных и прочих губерний. Наибольшее количество переселенцев на начало 1830-ых гг. оказалось из Тамбовской губернии. Основными причинами переселения были малоземелье и возрастающие недоимки. Любопытный документ РГИА говорит о том, что в 1834 году Прокофий Миронович Яриков вместе с другими 148 однодворцами Лебедянского уезда изъявляет желание переселиться из Махоново на казенные земли, состоящие при селе Апушкинья (?) хутором близ речек Карбола и Кобала в Оренбургской губернии (РГИА, ф.379, оп.1, д.1359). Впоследствии некоторые Яриковы по данным метрических книг 1870-ых гг. осели в селе Новоникитино Оренбургского уезда, а также в городе Орск. 

13 (1) января 1842 года в семье Ивана Прокофьевича и Марии Петровны Яриковых родился сын Лука. Его восприемниками были махоновский священник Григорий Алексеевич Данилов и однодворка Евдокия Тимофеевна Быкова (ГАЛО, ф.273, оп.1, д.99, л.374об).

К началу 60-ых годов Яриковы уже находятся в разряде государственных крестьян, несмотря на то, что сословие однодворцев было официально упразднено в соответствии с вышедшим законом «О поземельном устройстве государственных крестьян» от 24 ноября 1866 года.

2 февраля (21 января) 1862 года Лука Иванович женится на государственной крестьянке села Доброе Марфе Федоровне Рышковой (?-?). Поручителями по жениху были государственные крестьяне села Доброго Иван Михайлович Бородин и села Махоново родной брат Финалий Иванович Яриков, а по невесте государственные крестьяне села Доброго Иван Стефанович и Сергей Федорович Рышковы (ГАЛО, ф.273, оп.1, д.267, л.113об-114). Служивый род Рышковых берет свое начало, как и род Яриковых, в Добром городище. Из «Сборника писцовых, отказных, отдельных и межевых книг и вотчинных и помещичьих земель Добренского уезда разных писцов и межевщиков» за 1681 год известен сын боярский Фофан Рышков. 

В 1866-68 гг. в семье Луки Ивановича и Марфы Федоровны Яриковых рождается сын Ануфрий (1866-68-?). 

Ануфрий Яриков должен был сочетаться браком с Ксенией Николаевной (девичья фамилия не известна) в 1884-86 гг., при этом сведения о бракосочетании отсутствуют в метрических книгах Предтеченской церкви с. Махоново. Это наталкивает на мысль, что супруги поженились в каком-то другом месте, например, на родине Ксении Николаевны, где Ануфрий Лукич вполне мог или сезонно пребывать, как отходник, или же проходить военную службу. 

Во второй половине XIX века на Тамбовщине отмечается заметное расширение рынка сбыта местной продукции, в частности, товаров кожевенного промысла, а также активизируются различные отхожие неземледельческие промыслы. По сведениям подворной переписи 1880-84 гг. 132 тыс. крестьян имели отхожий промысловый заработок. Так плотники-отходники, а среди Яриковых способности к плотничеству были, отправлялись в Екатеринославскую, Таврическую, Херсонскую и прочие губернии на работы в сельскохозяйственные экономии. Наиболее удобным для тамбовских отходников был речной путь до места сезонных работ. В 1916-18 гг. некоторые Яриковы Махоново замечены среди жителей г.Нижнеудинск Иркутской губернии.

Помимо прочего Яриковы в начале XX века жили в Терской области недалеко от Пятигорска (нынешний Ставропольский край). Одна из станиц под названием Александрийская, основанная в конце XVIII века переведенными для военной службы казаками, в XIX столетии превращается в крупное торговое поселение. Другая, Подгорная станица, расположенная по соседству, появилась несколько раньше, благодаря беглым крестьянам из Центральной России. К середине XIX века она получает статут казачьей. По данным ДНК-генеалогического теста один из регионов, с коренным населением которого у  Яриковых обнаруживается сходство – это Северная Осетия, входившая в Терскую область до революции. Осетинкой могла быть жена Ануфрия Лукича, Ксения Николаевна.

При жизни Федор Кузьмич разительно отличался внешне от своих односельчан романскими чертами: вытянутое лицо, покатый лоб, прямая спинка узкого носа, смуглая кожа, темно-карие глаза и черные волосы. Неудивительно, что его называли «цыганом». Внешность Федора Кузьмича по физиономическому и кефалометрическому анализам фото вполне соотносится с фенотипом европеоидной расы – восточный медитерранид. 

9 ноября (28 октября) 1886 года в семье Ануфрия Лукича и Ксении Николаевны Яриковых рождается сын Кузьма. Его восприемниками были махоновские государственные крестьяне Никанор Николаевич Золотарев и Ефима Никитича Ярикова жена Мария Михайловна (ГАЛО, ф.273, оп.1, д.269, л.94об). 

3 февраля (21 января) 1905 года Кузьма Ануфриевич женится на махоновской крестьянке Анастасии Ипполитовне Яриковой (ГАЛО, ф.273, оп.1, д.76, л.161об). 

Анастасия Ипполитовна (28.12.1885-?) происходила от той ветви Яриковых, которая пересекается с одноименным родом ее мужа. Ее отец Ипполит Никитич Яриков (11.02.1853-?) был участником Русско-турецкой войны 1877-78 гг. Мать, Марина Федоровна (28.07.1850-?), происходила из однодворческого рода с говорящей фамилией Старковы. Дед Федор Лукич Старков мог приходиться дальним родственником полковнику Якову Михайловичу Старкову (1775-1856) – уроженцу Воронежа, участнику военных кампаний под командованием Суворова, а также Отечественной войны 1812 года, автору исторических и биографических заметок «Рассказы старого воина о Суворове», изданных в 1847 года. Примечательно, что в 1701 году жителя Доброго, Степана Агафоновича Старкова, выслали вместе с другими жителями города и окрестных селений в Воронеж на принудительные работы.

Когда Федю крестили в Иоанно-Предтеченской церкви родного села, отец находился на фронте в Польше, т.к. уже год шла Первая мировая война. В записи о рождении в метрической книге о Кузьме Ануфриевиче сказано, что он «ратник ополчения, состоящий на действительной службе». Таинство крещения совершали выпускник Тамбовской духовной семинарии священник Григорий Яковлевич Ястребов (1868-1938), расстрелянный в Ленинграде 1 апреля 1938 года, а также диакон Павел Цветаев. Крестными были дядя Михаил Степанович Яриков и тетя Агриппина Лукинична Ярикова. Крестильное имя Федор получил, вероятно, в честь своего дяди по матери Федора Ипполитовича Ярикова - ефрейтора, без вести пропавшего в конце сентября 1914 года на фронтах Первой мировой.

За свою недолгую жизнь Федор так ни разу и не увидел отца. С войны Кузьма Ануфриевич не вернулся и о судьбе его ничего не известно, кроме того, что 27 июля 1915 года, находясь в составе 6-го Туркестанского стрелкового полка, он был ранен в левое плечо ружейной пулей под городом Сероцк в Польше, после чего попал в Вятский городской общественный лазарет, откуда в начале сентября был направлен в запасной батальон. Мать Анастасия Ипполитовна, ставшая вдовой, второй раз вышла замуж за Владимира Колобовникова, от которого в 20-ые гг. родила двоих сыновей: Петра и Михаила. Помимо сводных братьев у Федора была родная сестра Евдокия.

В 1921-22 гг. по территории Тамбовской губернии прокатилось одно из крупнейших крестьянских восстаний, получившего название «Антоновщина», причиной которого была активно проводимая продразверстка на фоне засухи и низких урожаев хлеба. Волнения в Лебедянском уезде проходили под лозунгом «Долой коммунистов! Долой Советы!» Крестьянами разгромили четыре волисполкома и «варварски замучили семерых коммунистов». Захваченные в плен чекисты были заживо распилены на части. В марте 1920 года агенты упродкома с продотрядом для хлебной реквизиции отступали из сел Борисовка, Липовка и Лебяжье в Доброе после яростного сопротивления крестьян, отказавшихся сдавать хлеб.

Из рапорта Лебедянского уездного военкома в губвоенкомиссариат о восстании крестьян Больше-Хомутецкой волости от 17 марта 1920 года: «Реквизиционный штаб, находя свои силы недостаточными для подавления беспорядков, отошел в село Доброе, откуда донес о событиях уисполкому и мне. Мною немедленно были поставлены в известность Липецкий и Козловский военкомы, которые выслали отряды по 200 человек. На месте был образован штаб для ликвидации восстания из к[оманди]ра продроты т.Степанова, заведующего политбюро при отделе управления т.Костомарова и представителя укомпарта т.Темникова. Появление сильных отрядов, с одной стороны, и высланные агитаторы в восставшие села оказали влияние на граждан этих сел, и они в настоящее время сдают имеющееся у них огнестрельное оружие. Арестовано 30 человек главарей. Настроение восставших не особенно спокойное, но не вызывает опасения в будущем. Кроме того, должен указать, что в районе восстания в большинстве преобладает кулацкий элемент и поэтому восстание для местных властей не было неожиданным».

Бунт подавил 212-й отряд внутренних войск: 50 крестьян расстреляли на месте, еще 60 – арестовали. В Лебедянском уезде серьезных выступлений крестьян не было.

В школе Федор, вероятно, учился, но грамоту освоил плохо, потому что писал с большим количеством ошибок.

Фамильный дом Яриковых, где родился Федор, стоял в самом центре села у Предтеченской церкви. Дом был добротный, на кирпичном фундаменте, а на примыкавшей к нему усадебной территории рос вишневый сад. Позднее, в ходе коллективизации, семью раскулачи, забрав дом в собственность колхоза: "дом хороший, даёшь раскулачивать". Взамен же дали жилье с земляным полом. В 60-ые гг. старого яриковского дома уже не было. От него оставались только фундамент и вишневый сад. Вишню сестра Федора Кузьмича, Евдокия, оставшаяся жить в Махоново, ездила продавать в Липецк.

В середине 30-ых он перебирается в Подмосковье в пос.им.Воровского, где было гораздо лучше с работой, чем в Липецкой обл. Тогда в районе поселка активно велись торфоразработки. Здесь он познакомился со своей будущей женой – Анной Захаровной Зенкиной (1914-2001).

Анна Зенкина родилась 6 сентября (24 августа) 1914 году в городе Астрахань в семье крестьян деревни Папушево Городковичской волости Спасского уезда Рязанской губернии (ныне деревня Папушево Спасского р-на Рязанской обл.) Захара Захаровича Зенкина (17.09.1887-1942) и Агафьи Павловны (26.02.1888-1918), урожденной Верстуковой. Крестили Анну в Спасо-Преображенской церкви станицы Атаманская (сейчас Трусовский район Астрахани). В метрических книгах этой церкви больше всего записей не по казакам, которые проживали в выше упомянутой станице и являлись ее основателями, а по приезжим крестьянам и людям из других сословий: в основном из Рязанской, Пензенской и Саратовской губерний. Крестными Анны были папушевские крестьяне Иван Романович Демишев и Елизавета Дмитриевна Зенкина. Таинство крещения совершали протоиерей Иоанн Нигровский с диаконом Сергием Королевым. 

Предки Анны Захаровны происходят из деревни Папушево (Порсово, Выползово), расположенной в непосредственной близости от Окского биосферного заповедника. По одной из версий название деревни происходит от сочетания «поопушке» из-за своего расположения на лесной опушке. С первого года письменного упоминания (1618 г.) деревня, была владельческой и принадлежала: стольнику Федору Семеновичу Куракину (?-1656), Тарасу Михайловичу Павлову, боярину Федору Федоровичу Куракину (?-1684), князю Ивану Ивановичу Хованскому (1645-1701), княжне Аграфене Борисовне Хованской (ур. Голицыной) (1704-1772), титулярному советнику Сергею Михайловичу Хованскому (?-?) и др.

Наиболее ранний представитель рода – крестьянин Клементий Андреев (1660-до 1772). У него был сын Амос (1674-до 1744), у того сын Никита (1710-?), у того сын Карп (1744-?), у того сын Зиновий (1766-1817).

Основателем рода, давшего фамилию Зенкин, можно считать Зиновия Карпова. Предполагалось, что фамилия происходит от слова «зенки», т.е. глаза, но генеалогическое исследование эту версию опровергло. В простонародье одна из разговорных форм имени Зиновий – Зенка, вот и стали дети предка Анны Захаровны зваться Зенкиными. Стоит отметить, что во второй пол. XVIII века в этом селе независимо сформировался еще один род Зенкиных, ведущий свое начало от ижевского крестьянина Зиновия Павлова (1710-1768). 

В 1786 году Никиту Амосова с детьми и внуками переводят в деревню Ольгино Балашовской округи Саратовского наместничества (сейчас село Ольгино Аркадакского р-на Саратовской обл.). В период 1812-1816 гг. его внук, Зиновий Карпов возвращается в родную деревню. Родной брат Зиновия, Иван Карпов, в это же время переводится на родину в Папушево из села Антоново Шацкого уезда Тамбовской губернии (сейчас село Антоново Чучковского р-на Рязанской обл.).

В 1791 году рождается Михаил Зиновьевич Зенкин (1791-?). 22 (10) января 1809 года он женится на папушевской крестьянке Евдокии Сидоровой (1793-?).

В 1823 году рождается Фатей Михайлович Зенкин (1823-?). 19 (7) апреля 1841 года он женится на папушевской крестьянке Прасковье Григорьевой (1823-?).

В период 1862-66 гг. рождается Захар Фатеевич Зенкин (1862-66-?).

По линии жены Захара Фатеевича, Феклы Кирилловны (1860-66-?), урожденной Тивиковой, род Зенкиных происходит из знаменитого по нескольким причинам села Ижевское. Если даже мельком взглянуть на историю этого села, то открывается поистине уникальная историческая картина. Уже в первой половине XIX века оно прослыло, как богатейшее село имперской России. Причиной тому стал бондарный промысел, которым занималась большая часть местного населения не только Ижевского, но и всего Спасского уезда, а это тысячи и тысячи крестьян. В самом же Ижевском бондарей было большинство, поэтому село по праву можно назвать бондарной «столицей» Российской империи. Действительно, в услугах ижевских мастеров нуждалась вся страна. Спрос на бочки в те времена был необычайно высок, и ижевские крестьяне знали, что такое хороший заработок. 

Доход позволил крестьянам в 1832 году обрести свободу через личный выкуп у помещика из знаменитой династии уральских заводчиков Николая Ивановича Демидова (1773-1833). Кстати, Демидов заработал на этом вполне выгодном для себя предприятии 3,4 млн руб., покрыв тем самым долг на сумму в два раза меньшую. 

Из освободительного акта Демидова «Села Ижевского с деревнями приказчику, вотчинному правлению и всем крестьянам» от 18 июня 1832 года: «Заключаю сие письмо мое тем, что я, уволив крестьян Ижевской вотчины в звание свободных хлебопашцев, принимаю ныне на себя обязанность покровителя бывших крестьян моих и желаю быть ходатаем во всех их делах».

Обеспеченные крестьяне строили себе дома полностью из кирпича – случай невиданный по массовости для российского села. К слову, после сильнейшего пожара 1863 года, когда выгорело большая часть всех деревянных построек, ижевский сельский совет постановил строить дома только в камне, а крыши крыть железом. Строили и весьма активно, благо, средства позволяли. И вправду, прогуливаясь по длинным ижевским улицам, поражает то, как много здесь жилых каменных строений, чьи архитектурные особенности выдают в них дореволюционные постройки. Находясь в Ижевском, для любителей старой архитектуры представляется уникальная возможность увидеть в таком количестве и разнообразии образцы провинциального русского классицизма. Среди архитектурных памятников местного значения в селе наберется почти четыре сотни жилых зданий. Местное зажиточное крестьянство даже конкурировало между собой за право построить лучший дом, когда для этих целей нанимали рязанских архитекторов.

Только 5 января 1865 года 5000 душ крестьян Ижевского общества полностью внесли за себя выкуп, став свободными. В память об этом долгожданном событии на кладбище Казанской церкви ижевцы строят на каменном фундаменте деревянную церковь во имя священномученика Тимофея, епископа Прусского. 

Больше всего село Ижевское знаменито тем, что является родиной российской, да и мировой космонавтики, родившаяся на рязанской земле вместе с Константином Эдуардовичем Циолковским в 1857 году. Небольшой каменный одноэтажный дом начала XIXвека, в котором появился на свет русский гений, стоит на самой длинной и вместе с тем главной улице Ижевского, носящей имя ученого (ул. Циолковского, д. 210). Некогда он принадлежал приказчику помещика Демидова. В середине XIX века в нем размещалась почтовая контора, а после его стали сдавать внаем. Константин Циолковский прожил в Ижевском менее года (с осени 1857 по лето 1858 г.), а вот его отец Эдуард Игнатьевич и мать Мария Ивановна (урожденная Юмашева) жили здесь целых девять лет, начиная с июня 1849 года. Циолковский отец попал в Ижевское по службе – он был спасским уездным лесничим. До 1854 года семья ютилась в доме торговца Михайлова на улице Красной, пока не пришлось сменить жилье на более просторное из-за рождения все новых детей. Быть может, семья Кирилла Ивановича Тивикова (1833-?), включая его супругу Матрену Григорьевну (1834-?) и малолетнего сына Ивана Кирилловича (1856-?) жила в доме-усадьбе Циолковских, помогая по хозяйству. Они единственные из большого числа жителей Ижевского, кто были специально выделены карандашом в ревизской сказке от 19 марта 1858 года притом, что в селе Циолковские являлись единственными дворянами, которым были необходимы дворовые. Уже летом того же года Эдуард Игнатьевич с семьей перебрался в Рязань, поскольку он не нашел общего языка с местным начальством. В 1908 году брат Феклы Кирилловны, Иван Тивиков, жил в Москве в доме Серебрякова и посещал храм святителя Николая на Трёх Горах в Новом Ваганькове (ныне Нововаганьковский пер., 9) (ЦИАМ, ф.203, оп.768, д.155, лл.34об.-35). Его сын, Андрей Иванович Тивиков-Алешин (1886-?), был студентом математического отделения физико-математического факультета Императорского Московского университета, женившийся 4 сентября 1910 года на дочери надворного советника, Наталье Николаевне Беневоленской (1889-?) (ЦИАМ, ф.203, оп.782, д.329, лл.345об.-346).

17 (5) сентября 1887 года в Папушево рождается Захар Захарович Зенкин (1887-1942). Восприемниками при крещении были крестьяне д.Папушево Иван? Павлович Алеев и девица Мария Павловна? Алеева.

26 (13) февраля 1908 года Захар Захарович женится на папушевской крестьянке Агафье Павловне Верстуковой. Поручителями по жениху были крестьянин Папушево Григорий

Сергеевич Демышев, села Лакаш Яков Федорович Янкин, по невесте крестьяне Папушево Андрей Иванович Верстуков и Филипп Сергеевич Ивашкин.

Любопытна фамильная история бабушки Анны Захаровны по маминой линии, Федосьи Никитичны Верстуковой (?-?), урожденной Буянской-Буяновской. Род Буяновских (пол. Bujanowski, бел. Буяноўскі, укр. Буяновський) (наиболее ранняя форма написания фамилии) ведет свое начало с первой трети XVIII века от крестьян одного из старейших казацких сел округи на берегу реки Ока, Тырново Шиловского района (ранее Тынорская, Тырновская Слобода). В 20 км от Буяновских, в селе Желудево Спасского уезда, жили предки поэта Серебряного века, Николая Степановича Гумилева. Они происходили из духовного сословия и изначально носили фамилию Пановы. 

Первые достоверные сведения о представителях рода относятся к 1744 году с упоминанием во второй ревизской сказке девяностолетнего крестьянина Иева Ерофеева (1654-1751) и его единственного двадцатидвухлетнего сына Авраама (1722-1759) с детьми, принадлежащих генерал-адъюнкту Василию Федоровичу Салтыкову. Разница в возрасте отца и сына кажется очень странной. По сведениям 1719 года в составе двора, принадлежавшего братьям Никифору и Сергею Максимовым, значится двоюродный брат Вавила Никифорова, Василий Фокин (1654-?). Именно этот крестьянин в ревизии 44-го года по непонятному стечению обстоятельств записан уже как Иев Ерофеев, живший отдельно, но по соседству с потомками Никифора Максимова. Есть предположение, что после смерти Василия Фокина в его доме поселился тот самый Иев Ерофеев, который с новой переписью по возрасту был обозначен, как уже умерший владелец. К началу XX века Буяновские помимо Рязанской известны также чаще из Подольской и реже из Варшавской, Ломжинской, Волынской, Гродненской, Киевской, Черниговской, Херсонской, Таврической, Томской губерний. Это были не только поляки или белорусы, но и евреи. Представители типичной для Польши, Белоруссии и Украины фамилии могли оказаться в Рязанской губернии по время внешних конфликтов. Буяновские упоминаются еще в XVI веке. Так в списках драбских рот наемного войска Великого княжества литовского за 1568-69 гг., принимавшего участие в Ливонской войне, значится ротмистр Ян Буяновский со 150 солдатами, которые дислоцировались в Чашниках. Некоторые Буяновские попали в «Гербовник Белорусской шляхты» с присвоенным им польским дворянским гербом Юноша. В конце XVI-начале XVII века бобруйским старостой значится Ян Буяновский. Самые ранние из российских Буяновских еще в XVII веке стали основателями династии служилых людей нынешнего Новокузнецка. Шляхтич Андрей Буяновский родом из Калишского воеводства был участником русско-польской войны 1654-1667 гг., взятый в плен в самом начале кампании, верстанный впоследствии в дети боярские и присланный по грамоте в Кузнецкий острог в 1668 году для несения службы. По сведениям переписи 1748 года среди помещичьих крестьян Шацкого уезда, куда входило и село Тырново, было немало поляков, которые, по всей видимости, оказались в рязанщине после войны за польское наследство 1733-35 гг. Известно, что в 40-ые гг. крепостные южных губерний, такие как Тамбовская и соседняя с ней Рязанская, пополнялись пленными из Белоруссии, Польши и Прибалтики. Происходил приток пленных с упомянутых территорий и раньше, во время Северной войны 1700-1721. В документах по Борисоглебскому стану Шацкого уезда периодически встречаются помещичьи крестьяне «щведской нации», а также поляки под русскими новокрещеными именами. Какие-то пленные строили Петербург, кто-то осваивали Сибирь, а некоторые оказались закрепощенными на рязанской земле. Вероятнее всего, Иев Ирофеев оказался в Тырновской Слободе не позже 1722 года, поскольку в этом году у него родился сын Авраам. В это же самое время (достоверно с 1719 по 1725 гг.) в Архангельске, а позже в Соловецком монастыре в заточении находится рижский протопоп Иоанн Буяновский. 

По другой версии Буяновские связаны с рязанской ветвью дворян Мясоедовых. Считается, что род происходит от шляхтича Якова-Мясоеда, который выехал из Польши на служение к князю Ивану III в 1464 году. 

Из описания герба рода Мясоедовых: «К Великому Князю Ивану Васильевичу, в 6972/1464 году выехали из Польши в Москву служить два брата Хрущ, от коего пошли Хрущовы и Мясоед, коему по крещении наречено имя Яков, и от него пошел род Мясоедовых. Потомки сего Мясоедовы Российскому Престолу служили Стольниками, Стряпчими и в иных чинах, и жалованы были от Государей в 7125/1617 и других годах поместьями».

Первым из известных представителей рязанской ветви Мясоедовых, возможно, связанных с ранее упомянутым родоначальником фамилии, был Буян-Петр Мясоедов (?-до 1617) – государев служилый Шацкого уезда. Его детям, Филиппу (?-?), Артемию (1605-?) и Иосифу (1607-?) принадлежали доставшиеся по наследству от отца земли в Шацком уезде недалеко от села Тырнова Слобода.

Из Писцовой книги Шацкого уезда за 1617 год: «За Филькою, да за Ортюшкою, да за Оською за Буяновыми детьми Мясоедова, что было за Помином за Невзоровым сыном Сухово, а после за отцом их за Буяном четь деревни Семениковской Суховской на речке на Воронке, а в чети: двор помещиков; два двора люцких; (в) крестьянин Образка Захаров; бобыль Тимошка Богданов; двор пуст ... За ними ж, что было за Воином, да за Мордвинком, да за Ортемком за Бегуновыми, а после за отцом их за Буяном, жеребей деревни Семеникова Бегунова на речке на Варанке, а в жеребье: три места дворовых… Да что было за Воином же за Бегуновым, да за Помином за Сухова, жеребей деревни Курова озерка на Куровском борку, пуст… А платить з живущево с полуосмины. Филька служит, Ортюшка 12 лет, Оська 10 лет, у них же мать вдова Анна». 

В 1622 году Филипп Мясоедов значится, как городовой Шацка, после чего следы его теряются. В 1638 году среди Мещерских дворовых упомянуты Михаил и Артемий Буяновы дети Мясоедова. В 1646 году Артемий и Иосиф – вотчинники Подлесного и Борисоглебского станов. Род рязанских Мясоедовых был продолжен только младшим Буяновым сыном Иосифом. Возможно, Филипп Мясоедов, будучи «разжалованным», мог оказаться среди жителей Тырновой Слободы, дав новую фамильную ветвь крестьян Буяновских. Нельзя и исключать той версии, что Буяновские были среди крепостных Буяна Мясоедова.

Несколько поколений Буяновских принадлежали таким помещикам Тырново, как генерал-аншефу Василию Федоровичу Салтыкову, генерал-майору Матвею Алексеевичу Гагарину, полковнику Николаю Федоровичу Чихачеву, гвардейскому корнету Николаю Ивановичу Лунину. При Лунине в 1834 году большую семью Павла Нефедьевича Буяновского (1779-1852) по неизвестной причине переводят в деревню Папушево. Примечательно, что Буяновские основали свою деревню, которая получила название в честь первопоселенцев. Однако по данным ревизских сказок они числятся в Папушево, а по метрическим книгам – в Буяновской. С 1855 года деревня стала называться Буянская, а в 1861 году слилась с деревней Папушево.

 

Кто первым из рода Зенкиных стал заниматься бондарным делом – неизвестно. Последним был отец Анны Захаровны – Захар Захарович Зенкин, попавший по работе в далекий Прикаспий. Дело в том, что в Ижевском и округе после откупа у Демидова была высокая конкуренция среди местных тысяч и тысяч бондарей. По этой причине многие уезжали из села и окрестных деревень и обосновывались на новых местах, чаще всего в приволжских городах, в том числе в Астрахани. Из д.Папушево на Каспий крестьяне уже ездили в 1883 году. Первые же упоминания об астраханских Зенкиных относятся к 1885 году. В этом году в городе жил и работал дядя Захара Захаровича, Григорий Фатеевич Зенкин (1852-1892). Даже однофамильцы известного поэта Сергея Есенина приезжали в Астрахань на работу из рязанщины. Среди них был, например, крестьянин села Инякино Спасского уезда Макарий Васильевич Есенин. Также вместе с Зенкиными жили в станице родственники отца отечественной нефтяной геологии, Ивана Михайловича Губкина. Среди них был крестьянин села Поздняково Муромского уезда, Андрей Иванович Губкин, сезонно работавший в Астрахани в 1887-1890 гг. Также в Астрахани работал родной брат Ивана Михайловича, Яков Михайлович в 1913-1916 гг., посещая Крестовоздвиженскую церковь. У Зенкиных в станице Атаманская, расположенной на правом берегу Волги напротив астраханского кремля, был свой дом. В основанной еще в XVIII веке казаками станице в начале XXвека было несколько десятков бондарных заведений, в одном из которых работал Захар Захарович. По осени, скорее всего, возвращались в Рязанскую губернию и готовили материал для бочек на следующий год. 

С началом Первой Мировой Захар Зенкин, как и многие в то время, оказывается на театре военных действий. Есть предположение, что призывался он из Астрахани. На момент рождения дочери Анны, когда уже больше месяца шла война, Захар Захарович был не в Рязанской губернии. Скорее всего, в 1914 году он сфотографировался со своим другом (оба в военной форме) в Саратове в фотоателье «Художественная фотография Ф. Муратова», расположенном на углу улиц Московская и Соборная (ул.Соборная, д.42). Это также косвенно указывает на его перемещение к месту расположения воинской части из Астрахани. 

На фронте Зенкин воевал в составе 13 роты 117-го пехотного Ярославского полка, находясь в звании рядового. В Польском мешке во время боя от 17 (4) июля 1915 года пропал без вести. Возможно, в течение года или меньше, находился в плену у неприятеля. В 1916 году он снова выходит на военную арену и значится уже, как канонир (рядовой артиллерии) в составе 17 армейского корпуса 35-й пехотной дивизии.

 «В боях 15, 18 августа 1916 года доставлял на место боя снаряды, когда в них была чрезвычайная надобность и когда никто другой не решался отважиться,  вследствие грозящей, почти неминуемой гибели» (Алфавитный список лиц, награжденных Георгиевскими крестами 4 ст.1915-1917 гг., стр.68). Возможно, во время этого боя был ранен в руку. За этот подвиг приказом по 17 армейскому корпусу от 1916 г. был награжден георгиевским крестом 4 степени (ст.67, п.29 Георгиевского статуса).

После революции Захар Зенкин остался один с двумя дочерьми: Екатериной и Анной. Со слов родственников его супруга, Агафья Павловна, была убита. Не исключено, что случилось это в «кровавые» мартовские дни 1919 года во время массовых выступлений астраханских заводских рабочих на почве сложнейшего продовольственного положения и назревающего голода. При всем притом от заводчан требовали высоких производительных темпов. Обстановка была накалена, и 10 марта с целенаправленным прекращением работ люди вышли на забастовку.

Из воспоминаний члена партии социалистов-революционеров П. Силина от 1920 года: «десятитысячный митинг мирно обсуждавших свое тяжелое материальное положение рабочих был оцеплен пулеметчиками, матросами и гранатчиками. После отказа рабочих разойтись был дан залп из винтовок. Затем затрещали пулеметы, направленные в плотную массу участников митинга, и с оглушительным треском начали рваться ручные гранаты. Митинг дрогнул, прилег и жутко затих. За пулеметной трескотней не было слышно ни стона раненых, ни предсмертных криков убитых на смерть ... Вдруг масса срывается с места и в один миг стремительным натиском удесетяренных ужасом сил прорывает смертельный кордон правительственных войск. И бежит, бежит, без оглядки, по всем направлениям, ища спасения от пуль снова заработавших пулеметов. По бегущим стреляют. Оставшихся в живых загоняют в помещения и в упор расстреливают. На месте мирного митинга осталось множество трупов. Среди корчившихся в предсмертных муках рабочих кое-где виднелись раздавленные прорвавшейся толпой и «революционных усмирителей».

Карательные меры продолжились и в последующие дни вплоть до 15 марта: «Председатель Рев. Воен. Сов. Республики Л. Троцкий дал в ответ лаконическую телеграмму: «расправиться беспощадно». И участь несчастных пленных рабочих была решена. Кровавое безумие царило на суше и на воде. В подвалах чрезвычайных комендатур и просто во дворах расстреливали. С пароходов и барж бросали прямо в Волгу. Некоторым несчастным привязывали камни на шею. Некоторым вязали руки и ноги и бросали с бортав городе в чрезвычайных комендатурах было так много расстрелянных, что их едва успевали свозить ночами на кладбище, где они грудами сваливались под видом «тифозных»».

16 марта «на заборах появились новые приказы. Всем рабочим и работницам под страхом ареста, увольнения, отобрания карточек приказывалось явиться в определенные пункты на похороны жертв «восставших». «Революционной рукой мы будем карать ослушников»».

В результате этой кровавой бойни было убито не менее 4000 человек.

 «По адресу рабочих говорится гневное: «сами виноваты». Титулованный палач К. Мехоношин шлет войскам благодарственное послание... «Вы исполнили свой революционный долг и железной рукой, не дрогнув, раздавили восстание. Революция этого не забудет. А рабочие сами виноваты, поддавшись на провокацию»».

После всех этих трагических событий Захар Захарович возвращается на родину, где женится вновь. От второго брака у него родилось еще две дочери: Валентина и Полина.

Анна Захаровна перебралась в Подмосковье, благодаря своей старшей сестре. Непосильные работы на своей малой родине заставили ее бежать в прямом смысле слова по документам Екатерины Захаровны. До конца жизни она была Екатериной Зенкиной 1910 года рождения.

В семье Федора Кузьмича и Анны Захаровны родилось трое детей: Александра (1937 г.р.), 2-я дочь, чье имя не известно (1939 г.р.), Виктор (1941 г.р.). Двое последних детей умерли рано в самом начале войны от тифа. Официально чета Яриковых зарегистрировала брак только 26 июня 1941 года, через четыре дня после начала войны.

С 1937 по 1939 гг. Федор служит в армии в инженерно-технических войсках (?). Во время службы удостоился нагрудного знака "Ворошиловский стрелок" за меткую стрельбу. Службу закончил в звании младшего сержанта (?).

После армейской службы работал шофером "Моспромстроя" на участке №2 в с.Бисерово недалеко от пос.им.Воровского.

Регион Липецкая область
Воинское звание Рядовой
Населенный пункт: Добровский район
Воинская специальность Стрелок
Место рождения с.Махоново, Добровский р-он, Липецкая обл.
Годы службы 1941 1942
Дата рождения 26.07.1915
Дата смерти 9.02.1942

Боевой путь

Место призыва г.Ногинск, Московская обл.
Дата призыва 17.07.1941
Боевое подразделение 477 гвардейский стрелковый полк 4 гв. сд
Завершение боевого пути ур.Ольховка, Чудовский р-он, Новгородская обл.
Принимал участие Любанская наступательная операция

17 июля 1941 года Федор Кузьмич был призван Ногинским ГВК. В то время военкомат г.Ногинска находился в деревянном здании, которое до 60-ых гг. располагалось на улице Трудовой, перед современным жилым домом №6. Сейчас на этом месте памятный знак с надписью "Здесь в годы Великой Отечественной войны находился Ногинский военный комиссариат".

В какую именно после призыва часть попал Федор Кузьмич – не известно. Вероятно, это была какая-то запасная стрелковая дивизия, где он проходил военную подготовку к предстоящим боям в течение трех месяцев. Есть предположение, что дислоцировалась она в г. Ростов Ярославской обл., потому что по непонятным причинам в донесении о безвозвратных потерях в пункте "Дата и место призыва" указано: "Ростовский РВК, Ярославская обл., Ростовский р-н" (ЦАМО, ф.58, оп.818883, д.949, л.23). Поэтому, помимо книги памяти по Московской обл., его также занесли в книгу памяти Ярославской обл. Как раз 18 сентября 1941 года, по прошествии ровно трех месяцев, из 161 стрелковой дивизии (1-го формирования) была сформирована 4 гвардейская стрелковая дивизия (приказ Народного комиссара обороны СССР № 303 от 18 сентября 1941 года). Логично было бы направить только что закончившего обучение бойца в обновленную часть, которая к тому же принимала пополнение. 

Если рассматривать боевой путь Федора Кузьмича в составе 4 гв. сд, который хорошо описан в книге Н.З.Кадырова «От Минска до Вены», то с абсолютной долей правды можно отсчитывать его с конца января 1942 года, поскольку документальных сведений о дате вступления его в ряды гвардейцев нет. 24 января 1942 года дивизия была выведена в резерв командующего фронтом, что дало возможность пополнить ее личным составом и вооружением. Может быть, Федор Кузьмич был среди тех новоприбывших.

В течении ночи с 24 на 25 января части дивизии занимаются оборудованием бивуака в лесу в 1 км юго-восточнее д.Мелеховская.

29 января дивизия переходит в подчинение командующего Волховским фронтом. Бойцам предстоял 80-километровый марш.

6 февраля по окончании марша части сосредоточились в лесу южнее д.Ольховка (ныне урочище) Чудовского р-на Новгородской обл. По приказу генерала И.Т.Коровникова дивизии необходимо было уничтожить противника в опорном пункте Ольховские хутора. Эта боевая операция была частью более крупной Любанской наступательной операции, главная задача которой – прорыв ленинградской блокады, освобождение Великого Новгорода. Местность, где предстояло вести боевые действия, представляла собой лесисто-болотистый участок (болота Прошкино, Гажьи Сопки) без хороших видимых ориентиров.

7 февраля дивизия ведет боевую разведку в направлении д.Спасская Полисть и готовится к наступлению, приводя в порядок свои подразделения и матчасть.

Наступление началось утром 8 февраля. Оно велось вдоль русла реки Кересть, где стояла деревня Ольховка, а севернее в 2 км – первые сарайные постройки Ольховских хуторов (около 50 отдельных дворов, раскинутых в основном по левому берегу реки). На подступах к Ольховским хуторам пехота противника силою до батальона, усиленная 10-12 станковыми пулеметами и расположенными в центре хуторов и в лесу северо-восточнее двумя минбатареями, а также артиллерией, оказывала упорное сопротивление. Существенным препятствием стали пулеметные точки, мешавшие вплотную приблизиться к объекту захвата. Открывавшие плотный перекрестный и фланкирующий огонь, они располагались в подвалах домов и были хорошо замаскированы. По сути, каждый дом представлял собой отдельный опорный пункт, защищенный минными полями, колючей проволокой и снежными, облитыми водой, валами. Поэтому начало наступление на хутора успеха не имело. Важно было провести хорошую разведку местности и подавить огневые точки противника. 

По данным оперативной сводки штаба 4 гв. сд 9 февраля 477 гвардейский стрелковый полк вел бой и блокировал противника в Ольховских хуторах. Немцы особой активности не проявляли: вели периодический автоматный и минометный огонь по передовым подразделениям полка. Остальные части оставались в прежних районах сосредоточения и вели боевую разведку перед фронтом дивизии. В ходе наступления полк без одной стрелковой роты был остановлен в 100-150 м от хуторов сильным пулеметным и минометных огнем. После неудачной попытки завладеть Ольховскими хуторами полк приводит в порядок матчасть и людской состав, подбирая на поле боя убитых и оружие, расчищает пути выхода полковой артиллерии на дистанцию, обеспечивающую стрельбу прямой наводкой (ЦАМО, ф.1052, оп.1, д.40, л.71). Во время этого наступления погиб Федор Кузьмич. Изначально его похоронили в д.Ольховка вместе с другими павшими солдатами.

В конце лета 1942 года Анна Захаровна получила похоронку на мужа, в которой было написано: «Ваш муж, Яриков Федор Кузьмич, в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в районе Ольховских Хуторов Ленинградской области погиб смертью храбрых за социалистическую Родину, где и был похоронен. Военком команды №1 старший политрук Полисадов, 07.08.1942 года».

P.S. С 1988 года в Чудовском, включая урочище Ольховку, и других районах Новгородской обл. работала поисковая экспедиция «Долина» памяти Н.И. Орлова. Участникам поисковых отрядов удалось обнаружить и перезахоронить в д.Мясной Бор останки 115853 человек, более 21000 из которых опознаны поименно. Среди опознанных были Федор Кузьмич Яриков, которому на момент гибели было всего 26 лет. Перезахоронили ли его в братское захоронение «Любино Поле» на трассе Санкт-Петербург-Новгород (М10), где он официально значится в списке под №7567 – не понятно. Большая часть воинов, чьи имена высечены на мемориальных табличках, похоронены именно в Мясном Бору.

Награды

Нагрудный знак "Ворошиловский стрелок"

Нагрудный знак "Ворошиловский стрелок"

Получил награду за отличную стрельбу, находясь на службе в РККА в 1937-39 гг.

Документы

Выписка из метрической книги о рождении Ярикова Ф.К.

Выписка из метрической книги о рождении Ярикова Ф.К.

Извещение о смерти

Извещение о смерти

Книга памяти. Московская область. Том 16 ч.2

Книга памяти. Московская область. Том 16 ч.2

Книга памяти. Ярославская область. Том 4

Книга памяти. Ярославская область. Том 4

Фрагмент рабочей карты по 2 А р-на Ольховских хуторов на 09.02.1942 г.

Фрагмент рабочей карты по 2 А р-на Ольховских хуторов на 09.02.1942 г.

Захоронение "Любино Поле"

Захоронение "Любино Поле"

Фотографии

Иоанно-Предтеченская церковь с.Махоново (Добровский р-он Липецкой обл.)

Иоанно-Предтеченская церковь с.Махоново (Добровский р-он Липецкой обл.)

Яриков Ф.К. с сослуживцами. Служба в РККА (1937-1939 гг.)

Яриков Ф.К. с сослуживцами. Служба в РККА (1937-1939 гг.)

Яриков Ф.К. с сослуживцами. Служба в РККА (1937-1939 гг.)

Яриков Ф.К. с сослуживцами. Служба в РККА (1937-1939 гг.)

Яриков Ф.К. с сослуживцами. Служба в РККА (1937-1939 гг.)

Яриков Ф.К. с сослуживцами. Служба в РККА (1937-1939 гг.)

Яриков Ф.К. Служба РККА (18.11.1937 г.)

Яриков Ф.К. Служба РККА (18.11.1937 г.)

Яриков Ф.К. Служба в РККА (1937-1939 гг.)

Яриков Ф.К. Служба в РККА (1937-1939 гг.)

Памятный знак на месте старого военкомата (г.Ногинск, Московская обл.)

Памятный знак на месте старого военкомата (г.Ногинск, Московская обл.)

Мемориал "Любино Поле"

Мемориал "Любино Поле"

Фамилия Ярикова Ф.К. на мемориальной табличке

Фамилия Ярикова Ф.К. на мемориальной табличке

Семья солдата

Анна
Зенкина Анна Захаровна

Александра
Ульяхина Александра Федоровна

Автор страницы солдата

Страницу солдата ведёт:
История солдата внесена в регионы: