Особенно остался в памяти бой при освобождении Западной Украины под селом Паридубы. В 1944г. 18 июля наша 165-я стрелковая дивизия, 562-й стрелковый полк в котором я тогда находился, наступая пытался прорвать сильно укреплённую долговременную оборону противника. Три ряда колючей проволоки, минное поле, артиллерийские дзоты, пулемётные точки, укрытия, блиндажи, каждый метр земли простреливался оружейно-пулемётным огнём. С трёх часов ночи, наша артиллерия в течении 2-х часов из 300 орудийных стволов обрабатывала передний край немцев, а авиация в большом количестве наносила бомбовые удары по тылам противника. Перенос артогня в глубину позиций немцев, был условным сигналом для начала штурма переднего края фашистов. Когда начался артналёт по переднему краю, немцы спрятались в укрытиях, а когда артналёт перенесли в глубину, мы встали и пошли в атаку. Подошли к заграждениям, проходов в них почти не было. В это время немцы выползли из укрытий и открыли огонь из всего оружия. Рота овладеть сходу укреплениями не смогла, залегла у колючей проволоки и несла большие потери. Многие бойцы подорвались на минах. Положение создалось угрожающее. В этот момент я со своим взводом находился с правого фланга, где в заграждениях не было ни одного прохода. Вдруг по цепи слышу команду: Яковец к командиру роты. Под взрывами гранат, снарядов и пулемётным обстрелом, я чудом добрался до командира роты. Он тут же отдал мне приказ: вон видишь на фланге взрывом снаряда сделало небольшой проход, быстро подымай свой взвод и врывайся в траншеи противника, иначе мы все погибнем. В этот момент возле нас разорвался снаряд и нас разбросало в разные стороны. Я сразу же подхватился и подполз к капитану Кривицкому. Он лежал лицом вверх, а из под спины ручьём текла кровь, глаза его были приоткрыты. Он тихо сказал: Яковец командуй ротой. Когда я его приподнял, то увидел между лопаток большую рану. Он умер на моих руках, сам он был родом из Крыма. Я быстро добрался до цепи и поднял роту в атаку. Старший сержант Попов мой пом.ком. взвода первым ворвался со взводом в траншеи, забросав немцев гранатами и накрыв оружейно-пулемётным огнём. Фашисты не выдержали нашей атаки, стали выскакивать из окопов, убегать и сдаваться в плен. Рота штурмом овладела передним краем. Вот прорвана и вторая линия обороны, где немцы почти не оказали сопротивления. Но бой ещё не окончился. Нам предстояло овладеть селом Паридубы и закрепиться на обратной стороне села до подхода резерва дивизии. В селе немцы сосредоточили большие силы, танки, артиллерия и пехота. Местность перед селом была открытая, расстилался ровный луг, по которому протекали небольшие ручьи. Немцы подпустили нас поближе и открыли огонь из всего вооружения. Но ни кто не дрогнул, все стремительно продвигались вперёд. В это время был убит мл. лейтенант Морозов, пулемётчик, сибиряк Толстой и его второй номер, фамилию не помню. И вот внезапный взрыв. Я увидел вспышку и оглушительный грохот, больше ничего не помню. Когда я пришёл в сознание, каски на голове не было, волосы и брови были опалены, со рта и груди текла кровь. Шесть осколков поразило мою грудь, метров на пять меня отбросило взрывной волной от места взрыва в протекающий ручей. Благодаря,что голова осталась на суше, я остался жив. С воды меня вытащил связной Алексеев. В это время наша рота уже вела уличные бои и вскоре овладела селом полностью. Мы группа раненных, кто мог самостоятельно двигаться, направились в медсанбат для оказания медицинской помощи. В районе где проходила немецкая оборона нас встретили командир дивизии полковник Каладзе и заместитель командира полка майор Павлик, он впоследствии погиб под Варшавой. Когда командир дивизии узнал, что во время боя я принял командование ротой на себя, крепко пожал мою руку, сказал спасибо сынок и по отцовски поцеловал меня на поле боя. За этот бой я был награждён орденом красной звезды.