Всю свою жизнь мой прадед, Усачев Федор Кириллович, уважаемый и известный в Данкове и за его пределами человек, был всегда скромным, особенно, когда дело касалось его участия в Великой Отечественной войне. Благо, от прадеда остались письма военных лет, документы, награды, о нем бережно хранятся воспоминания в дневниках его супруги, Усачевой Раисы Григорьевны. Именно эти источники помогли восстановить всю военную биографию моего прадеда, которая, как оказалось, не только не может стать предметом стеснения или скромности, но и заслуживает высочайшего уважения и внимания. Удивительно, но то, через что прошел в годы войны бывший директор средней школы №2 г.Данкова, поистине достойно сюжетов героического фильма или книги.

Усачев Федор Кириллович родился в 1922 году в Орловской области, с.Петрищево. В 10-м классе Мценской средней школы он познакомился со своей будущей женой, Усачевой Раисой Григорьевной. В 1940 году Федора Кирилловича призвали в армию, служить он попал в 278-й стрелковый полк. Войну встретил в 20 км от границы. С первых дней участвовал в боях, отступал до Смоленска. В одном из писем Федор Кириллович пишет, что после очередного боя он насчитал около 30 отверстий от пуль  и осколков в своей одежде, но в пылу схватки ни одна пуля его серьезно не задела.

После Смоленска он участвовал в обороне Москвы, за те бои его наградили Орденом Красной Звезды и отправили в военное училище, но затем снова отозвали на фронт. Пройдя подготовку, он был зачислен в авиадесантную бригаду, которой предстояло выполнять разведывательно-диверсионную деятельность в тылу врага. Весной 1942 года группа, в которой был мой прадед, была заброшена в район минских лесов. Долгое время разведчики-диверсанты наносили существенный урон врагу, взрывали мосты, уничтожали обозы, колонны, места дислокации частей Вермахта. Вскоре немцы перебросили в район действия группы крупные карательные подразделения. Наши бойцы оказались в окружении. При прорыве группы Федор Кириллович заменил убитого пулеметчика и открыл огонь по превосходящему противнику, пока его товарищи спасались из окружения, отходя по мосту. Собирался отойти и сам Федор Кириллович, но минометная мина разрушила мост в тот момент, когда он его преодолевал. Раненный и контуженный, Федор   Кириллович попал в плен. Начался ужаснейший этап его фронтовой биографии, в плену он был более полутора лет. Содержался  в лагерях Белоруссии, Австрии, Германии.

В письмах  1945-1946 гг. Федор Кириллович подробно писал о том, что ему пришлось пережить в плену. Писал, как под ударами охранников заключенные на бегу хватали пищу на раздаче, как работали на непосильной каторге, как ни за что убивали некоторых пленных. Четыре раза Федор Кириллович бежал. Дважды был приговорен к переводу из рабочего лагеря в концентрационный, где и прошли самые трудные моменты его плена.  Но в лагере мой прадед установил связь с чешскими подпольщиками, они и помогли ему бежать. Некоторое время Федор Кириллович был на территории Европы, сражался в Карпатах вместе с чехословацким партизанским отрядом, а в декабре 1944 года соединился с Красной Армией. Новым местом службы Федора Кирилловича стал 147-й стрелковый полк 49-й стрелковой дивизии, 2 Украинский фронт. Впереди были тяжелые бои по освобождению Венгрии, где чудом спасшийся из плена сержант Усачев вновь стал разведчиком, неоднократно приводил со своей группой «языков» (в одном из выходов группа захватила сразу четырех офицеров), а после освобождения Венгрии боролся с мадьярскими бандитами. Победу Федор Кириллович встретил в Чехословакии в 136-м Гвардейском Краснознаменном стрелковом полку, затем, в 1945-1946 годах служил в 13-м отдельном стрелковом батальоне. 

Много ярких моментов описал мой прадед в своих письмах. Так, например, в одном из городов красноармейцы освободили работавших на немцев украинских подростков. До глубины души тронули Федора Кирилловича, в то время совсем молодого старшего сержанта, слова: «Спасибо, дядя, что нас освободили!».

Был и эпизод, где взятый в плен и разоруженный нашими разведчиками немецкий офицер выстрелил в моего прадеда из сигнальной ракетницы, но, к счастью, не попал. Трудные дороги войны, разное отношение к советским солдатам со стороны народов Европы – многое видел и отразил в своих письмах Федор Кириллович.

После войны старший сержант Усачев служил на Украине, боролся с бандитами и коллаборационистами. В 1946 году вернулся домой, затем женился, начал работать в Бодяевской средней школе, в 1948 году у Раисы Григорьевны и Федора Кирилловича родилась дочь Ольга, и вскоре молодая семья переехала в Данков. Все дальше отдалялась война, Федор Кириллович закончил два института, работал в школе, преподавал физику, математику, с 1966 года был директором 2-й школы в Данкове. Но всегда жили в его памяти воспоминания о фронтовых друзьях, в своих письмах он подробно писал про своего чешского друга Яна Губичку, с которым он вместе бежал из плена и сражался в карпатских горах. Всегда 9-го мая за столом Федор Кириллович обязательно выпивал «фронтовые сто грамм» за погибших друзей. Тягостно было ему жить с мыслями о том, что он прошел плен, поэтому в военном билете, который он переоформлял в 1962 году, отметок о плене нет, как и о ранениях и награждении Орденом Красной Звезды. Возможно, плен помешал моему прадеду вступить в партию, но не помешал стать достойным человеком.

 За время работы стал заслуженным учителем РСФСР, отличником народного просвещения, авторитетом и наставником для детей и коллег. За активную и творческую педагогическую деятельность, достигнутые в работе с детьми успехи он награжден Почетными Грамотами Академии педагогических наук, Министерства просвещения РСФСР. Федор Кириллович обладал прекрасными организаторскими способностями, высокой культурой общения с детьми, коллегами, родителями. Часто выступал с докладами на научно-практических конференциях в г.Липецке, делился опытом работы на многочисленных семинарах.[1]

В 1988 году Федора Кирилловича не стало… Но до сих пор жива память о нем в нашей семье, помнят его многочисленные бывшие ученики, друзья, соседи, коллеги. Дорогим напоминанием о моем прадеде служат его личные вещи, награды, письма. И, безусловно, такой достойный человек не может быть забыт, пока так велика память о нем среди всех тех, кто его знал.

Некоторые награды и знаки отличия были восстановлены в виде копий правнуком Федора Кирилловича.