ЧАС МУЖЕСТВА ПРОБИЛ  (статья о советском воине в газете "ЛЕНИНЕЦ" от 22 июня 1976 года)

В1941 году Ваня Прохоров ушел добровольцем на фронт, оставив до лучших времен экзамены за третий курс индустриального техникума. Пожелтела от времени его зачетная книжка, почти стерлись карандашные записи в блокноте узника фашистского концлагеря. Зачитаны до дыр единственное сыновнее письмо и три весточки от товарищей Вани, которым посчастливилось вижить.

Время - искусный лекарь. Только бессильно оно перед памятью материнского сердца. В долгие зимние вечера, когда за окном разгуляется вьюга, особенно тяжко Прасковье Демидовне Прохоровой. Подойдет неслышно, чтобы не разбудить домашних, к заветной шкатулке, вынет почту тридцатипятилетней давности  и читает наизусть, не глядя...

"29.9.41. Здравствуйте, дорогие мои мама, тятя, сестренки Мария, Катя, Шура, Лизонька, братья Гена и Толик. Получил вчера с родины сразу четыре письма. Радости-то было, радости! Пишете, что урожай у вас нынче хорош и жатва, как никогда удачная. Светло-то на душе, словно побывал в деревеньке свой глухоманной. Мамочка, ты обо мне меньше беспокойся. Все у нас нормально. Служу в связи. Живем с ребятами в одном из сел Киевской области. Здесь пока тишина. Фронт далеко. Но мы должны быстрее уничтожить вероломного врага. Пишите больше о себе. Ваш сын Иван".

Всю войну ждала мать писем от сына, но их больше не было...

Частенко наведывался в деревню Иван Гаврилово-Посадского района сельский почтальон. Кому радость принесет, кому беду. Только дом Прохоровых обходил стороной. Выйдет мать на крыльцо, едва завидев его, замрет немой вопрос на побелевших. губах. А в ответ слышит: "Нет тебе, Прасковья, ничего. Значит, жив... 

Первую весть о сыне мать получила в июле победоносного 45-го.

"...Ваш сын Иван Прохоров умер в немецном плену от холода, голода и издевательств. Мы помогали ему, как могли, делились скудным пайком. Но каторга есть каторга. Ваня похоронен под Берлином, в сосновом бору, возле асфальтовой дороги. С уважением его товарищ, земляк В. Новожилов."

В деревне бабы уже выплакались от похоронок. Вернулся с трудового фронта Михаил Иванович Прохоров. Каждый день ждала Прасковья Демидовна сына. И вдруг эта страшная весть... Вскоре получили Прохоровы еще одно письмо и Ванин блокнот. А три года спустя киевлянин Павел Чернышенко написал Прохоровым о том, как в мае 1942 года им втроем удалось бежать из плена. Дошли до Одера. Через реку nеребирались на лодке. Нa середине реки лодка погрузилась в водy. Один из троих утонул. А на берегу Ивана и Павла встретили немецкие патрули с овчарками. Гестапо. Пытки. Берлинская тюрьма. И снова - лагерь. Нетрудно представить, сколько мук выпало на долю юноши. 

К боли утраты не привыкают! Она преследовала мать и в поле, на косовице колхозных хлебов, и за большим семейным столом. Бывало, резвятся сыновья, девчонки о своих сердечных тайнах шепчутся, муж свой самосад тянет, а Прасковья Демидовна опять со своими думами наедине. Примется детство Ванино вспоминать, его черты в других  детях отыскивать, - Читать Ванюшка любил. Вот уж как любил! Младшенькая моя, Лиза, тоже литературой интересуется. Скромность и мягкость  Tоле передались. А трудолюбие и чуткость к людям - Гене. Не зря в депутаты сельского совета выбирали ...

За делами и заботами мать не заметила как старость пришла. Восемь десятков стукнуло - четыре Ваниных жизни! Восемь внуков вырастила, мужа и обоих сыновей схоронила. Дочери, давно уже горожанки, забрали мать к себе: не под силу одной в деpевне. Хоть и хороша благоустроенная квартира, а тоскует Прасковья Демидовна по лесному разнотравью, простору бескрайних полей. Как-то внук -пятиклассник случайно отыскал Ванин военный блокнот. И с просьбой к бабушке: «Расскажи про Ваню». Обрадовалась Прасковья Демидовна интересу внука, предложила: - У тебя глазки, Олежек, молодые, зоркие. Ты возьми да почитай. И сам все узнаешь, и я заодно послушаю.
Пристроился Олег поудобнее, у окна. И ожили горькие Ванины слова, звучавшие горьким реквием...

"25 июня 1942 года. Мы опять в Берлине. Завели в бараки, У нас в хлевах лучше." 

"27 июня. Прошли дегазационную камеру. Получил удар от сволочи-полицая. От отравления удушливым газом заболел Володя Воронко."

"28 июня. Прошли регистрацию. Мы с Вовкой записались как братья."

"6 июля. Учат на токаря. Профессия дается легко. Но работать на гадов - противно."

"9 июля. Не работал. Собирались снова упорхнуть. не получилось. Пришлось вернуться."

"10 июля. Все по-старому. Писать нет желания. Кишки ломит от голода."

"11-14 июля. Не мог писать. Был голоден."

"22 июпя. Все чаще приходит мысль о доме. Когда взойдет оно, родное восточное солнце и принесет счастливый день победы? Терпеть побои больше нет сил."

"2 августа. Писать не хочется. Сделаю это, когда буду хоть. немного сыт. Как-то там моя мама, отец, сестры?... "

"23 aзгуста. Опять голоден. Мы в лапах у зверей."

"5 сентября. Работаем с утра до ночи. Мой контрольный номер 18652. Вес 47 килограммов. Таю, как свеча."

"13 сентября. Болит правый бок и поясница. Температура держится до 38 градусов..."

... 20 декабря 1942 года Вани не стало... Его друзья, пленные врачи, признавали у больного гнойный плеврит и менингит.

Он не совершил подвига, не успел закрыть грудью амбразуру дота, но погиб как солдат. Фашистам не удалось сломить дух советского воина. Иван Прохоров умер с мыслью о своей многострадальной земле. Об этом свидетельствуют письма друзей, записи в дневнике узника.
Война - не только подвиги, но и жертвы, мучения и горькие слёзы матерей...