- Значок «Готов к труду и обороне», который парни с гордостью носили на одежде, Галя получила самой первой в классе: она из мелкокалиберной винтовки выбивала сто очков в серии из десяти патронов. И, когда она первой из всей школы выбила эту «сотню», ей перед войной вручили знак «Ворошиловский стрелок».

Когда объявили мобилизацию, два брата Гали пошли на фронт добровольцами. А следом за ними ушел и отец.

Военком, к которому Галя пришла с заявлением об отправке на фронт, прогнал девушку. Пришла на следующий день, потом ещё и ещё. Приносила характеристики с Ивановской ткацкой фабрики, удостоверения на значки ГТО 2-й степени и «Ворошиловский стрелок». И, видимо, все-таки  убедила военкома. Так Галина Васильевна оказалась в учебном центре под Москвой. Вот ее рассказ:.

«Прожекторно-зенитная часть, в которую я попала, формировалась в бывшем пионерском лагере. Прожектора освещали самолет, давали возможность зенитчикам точнее вести огонь и слепили экипаж фашистского стервятника.

Девушки жили в фанерных домиках, которые отапливались кое как. А зима 1942 года была очень суровой. «Генерал Мороз», которого немцы с ужасом вспоминали всю войну, не жалел и наших бойцов. Девчата простудились и многие, в том числе и я и попали в госпиталь.

После госпиталя была направлена в Белоруссию в 169-й гвардейский стрелковый полк. Командовал полком в то время полковник Золотарёв Иван Фёдорович. Когда узнали, что я метко стреляю, начали готовить из меня снайпера. Я много раз выходила на «охоту». Моими целями были немецкие офицеры, их разведчики и корректировщики артиллерийских и авиационных частей. Приходилось по многу часов лежать неподвижно непосредственно перед передним краем. Летом ещё ничего, а зимой сильно замерзала. Но, когда «охота» была удачной и удавалось сделать меткий выстрел, немцы открывали такой огонь, что казалось, вся фашистская армия только по тебе и бьёт.

Хорошего снайпера наши солдаты берегли. Всегда поддержат огоньком, чтобы снайпер вернулся невредимым. Сколько я убила немцев? А я их и не считала. Наверное, и я была на хорошем счету, потому что обо мне писала наша фронтовая газета. Мне об этом рассказала одна наша девушка. Она прискакала ко мне на лошади и сказала, что видела эту статью обо мне в штабе. Я вскочила на её лошадь и рысью - в штаб. Только отъехали, в землянку, где я только что была, попал снаряд. А там была и моя подруга и ещё пять девочек.

Лошадь от этого взрыва рванулась и я выпала из седла. Ногой зацепилась за стремя, ударилась об землю. Больше я ничего не помню. Очнулась уже в госпитале в городе Орша. Оказалось, что я была сильно контужена, да и переломаны кости. Лечилась и во Владимире, и в Ижевске. Долго лечили, а в 1944 году выписали из госпиталя и направили долечиваться в родной город Иваново. Там я снова попала в прожектористы и была направлена в Таллин. И снова начались тревожные ночи. Днем-то прожектор не нужен, а по ночам мы освещали небо. Но, в это время немецкая авиация тревожила нас не часто. Война уже шагнула на территорию фашистского «рейха». Да и наша авиация уже господствовала в небе.

Там в Прибалтике я встретила победную весну 1945 года. Скоро пришёл приказ о демобилизации женщин, и я отправилась в Иваново. Наши сослуживцы тепло провожали нас домой. Желали всего самого хорошего, а главное, чтобы больше никогда не было войны.

В Иваново я встретила бывшего командира полка Ивана Федоровича Золотарёва. Он был ранен и лечился в местном госпитале. Я часто его навещала. Позже, когда я уже переехала жить в Барнаул, я снова встречала Золотарёва. Так вот судьба ещё не раз сводила меня со своими сослуживцами».

PS. Галина Васильевна долгое время работала на Алтайском моторном заводе, но по состоянию здоровья перешла на работу в кладовую предприятия «Автодор», откуда и уволилась на пенсию.

Имеет награды: орден «Отечественной войны» 1-й степени, медали «За отвагу», «За победу над Германией», юбилейные медали.