Александр
Васильевич
ПОДЕЛИТЬСЯ СТРАНИЦЕЙ
История солдата
Мой дед, родившийся в 1914-м году в селе Новый Ропск Климовского района Брянской области, был участником Великой Отечественной войны.
Боевой путь
В 1940 году Мацуев Александр Васильевич по призыву был зачислен в РККА и служил в 128-м кавалерийском полку 17-й горнокавалерийской дивизии в г. Ленинакане сначала красноармейцем-кавалеристом, а затем эскадронным писарем. Информация о дивизии из хроник ВОв: «В начале Великой Отечественной войны 17-я кавалерийская дивизия дислоцировалась в Армянской ССР в г. Ленинакане. Согласно приказу Закавказского военного округа № 006 от 22 июля 1941 года, она переформировывалась в «лёгкую подвижную, манёвроспособную» горнокавалерийскую дивизию».
К началу ВОв вместе с полком и дивизией дед принимал участие в военных походах по Ирану (с 1.09 по 1.10.1941г) для «предотвращения неожиданностей со стороны Ирана». Иранская операция — совместная англо-советская операция Второй мировой войны по оккупации Ирана под кодовым наименованием «Операция „Согласие“» проводилась с 25 августа 1941 года по 17 сентября 1941 года. Её целью являлась защита англо-иранских нефтяных месторождений от возможного захвата их войсками Германии и их союзниками, а также защита транспортного коридора (южный коридор), по которому союзниками осуществлялись поставки по ленд-лизу для Советского Союза. Для операции было выделено три армии. 44-я под командованием А. Хадеева (две горнострелковые дивизии, две горнокавалерийские дивизии, танковый полк) и 47-я под командованием В. Новикова (две горнострелковых дивизии, одна стрелковая дивизия, две кавдивизии, две танковые дивизии и ряд других соединений) из состава ЗакВО. Их усилили 53-й общевойсковой армией под командованием С. Трофименко, она была сформирована в Среднеазиатском военном округе (САВО) в июле 1941 года.
Мой дед Мацуев А.В. недолго принимал участие в иранской операции – с 1.09 по 1.10.1941г., поскольку в ночь на 29 августа дивизии была поставлен задача занять Мианэ и Зенджан. 31 числа части дивизии вышли к Мианэ, а вечером 2 сентября на юго-восточной окраине г. Зенджан. 3 сентября дивизия была переподчинена 47-й армии, ей приказывалось выйти в район дислокации на рубеж Решт – Рудесар – Ноушехр.
Затем дивизия была переброшена из Ирана на защиту подступов к Москве. Немцы взяли Лотошино 13 октября, спустя 2 недели — Волоколамск, но к Ламскому рубежу постарались даже не приближаться. Почти месяц они не проявляли на этом участке активности, поэтому Ламский рубеж оставили прикрывать слабые силы нашей 107-й мотострелковой дивизии. Вскоре обманчивое затишье было нарушено. Командарм 16 армии Рокоссовский получил приказ Жукова 16 ноября нанести контрудар по противнику, освободить Волоколамск и, наступая с Ламского рубежа, взять райцентр Лотошино. Для этого под Москву перебрасывались свежие кавалерийские части с юга страны и танковая дивизия с Дальнего Востока.
В первой половине ноября 17-я горнокавалерийская дивизия выгрузилась на станции Клин и сосредоточилась в районе Воловники — Воздвиженское — Семчино на участке 30-й армии, но находилась в непосредственном подчинении генштаба. 11 ноября 17 кд вошла в оперативное подчинение 16-й армии.
13 числа ей было приказано к утру 15 ноября сосредоточить дивизию в районе Глазково — Кумачёво — Покровское. В указанный срок она сосредоточилась в указанном районе, совершив 40-километровый ночной марш по бездорожью. Согласно приказу, 17 кд должна была 16 ноября с 10.00 перейти в наступление в направлении Ошейниково, Бренево и Гавриливо для того, чтобы овладеть рубежом Теребетово — Лотошино. Для этой цели ей придавались две роты танков 58-й танковой дивизии.
А.В.Мацуев в составе дивизии участвовал в боях под Волоколамском (15.11.1941г.), вблизи поселка Лотошино. Вот информация хроник времен ВОв об этих событиях: «13 октября 1941 года немецкие войска заняли село Лотошино и основными силами, через Введенское и Микулино двинулись на север, захватив 14 октября город Калинин (ныне Тверь). В восточном направлении – в сторону Ошейкина к реке Ламе – они более месяца не наступали. Кавалерийский корпус генерал-майора Л. М. Доватора 8 октября получил приказ совершить переход на Ламский оборонительный рубеж из района Оленино (западнее г. Ржева). Через шесть дней корпус в составе 50-й и 53-й кавалерийских дивизий занял позиции на восточном берегу Ламы от д. Бородино до д. Максимово. Десять дней они стояли на Ламском рубеже, ожидая атаки противника, которой так и не было. Сам корпус мог бы перерезать шоссе на Калинин, тем самым нарушить важнейшие коммуникации врага, и даже легко занять Лотошино. Но сверху команды на это не было, а сам Доватор на инициативу не решился…
25 октября корпус Доватора получил приказ перейти на другой участок фронта, а его позиции занял ослабленный 120-й мотострелковый полк из 107-й мотодивизии генерал-майора П. Г. Чанчибадзе. 15 ноября сюда стали подходить 17-я и 24-я кавалерийские дивизии, прибывшие из Ирана».
Подошедшие дивизии с ходу, без разведки двинулись вперед. Походным маршем преодолев порядка ста километров по лесам и болотам, дивизия вышла 15 ноября на позиции возле деревушек Ошейкино, Глазково, Егорье. Кавказцы плохо ориентировались на местности, но требовалось спешить. Как только бойцы добрались до места, был получен приказ: спуститься наутро с отвесного берега вниз (видимо, навыки горной дивизии потребовалось только для этого) и выдвинуться через поле на запад. Но атака захлебнулась. Из леса навстречу конникам вышли 80 единиц замаскированной бронетехники, которая открыла шквальный огонь. Кавалеристы повернули назад. Спасение было на укрепленном восточном берегу Ламы. Но забраться наверх они уже не могли — круча оказалась непреодолимым препятствием для лошадей. Стоял мороз, было скользко. Прижатых к стенке кавалеристов методично расстреливали. Их погубили собственные оборонительные сооружения. Две трети дивизии полегло возле них.
В Интернете мне удалось найти свидетельства очевидцев боевых действий, в которых участвовал мой дед: « Мне было тогда 10 лет, — рассказывает 80-летняя местная жительница Валентина Корнева. — Пока шел бой, деревенские прятались в погребах и укрытиях. Наутро вышли наружу. То, что мы увидели, было ужасно. Поле за нашей деревней было завалено телами наших солдат. Они были такими молодыми! Самое страшное — среди мертвых лежало немало живых. Кто-то стонал, кто-то просил пить... Вместе со взрослыми мы, ребятишки, перетащили их в безопасное место и спрятали. Носили им воду, бинты, куриный бульон. На третий день пришли немцы. Ходили по избам, искали красноармейцев. Наших раненых они тоже нашли. Деревенским наврали, что увозят их в лазарет. На самом деле — убили, живьем их сожгли.
— Какой урон могла нанести конница танкам?! — рассуждает Ананьев. — Послать кавдивизию в наступление после тяжелого марш-броска, без остановок и отдыха, без подготовки, разведки, без связи... Бросать необстрелянных конников против танкистов генерала Функе, бравших Париж и Варшаву, отличившихся под Минском, Смоленском, Вязьмой…»
В ходе этой операции 15 ноября моему деду (по сравнению с его однополчанами) повезло - он был ранен легко в ногу и взят в плен врагом. Пробыв в плену у немцев в поселке Середа с 15.11 по 18.12.1941г., бежал из лагеря на родину и 1 февраля 1942 года был в селе Митьковке, оккупированной немцами. Интересен тот факт, что в Книге Памяти по Климовскому району Брянской области Мацуев Александр Васильевич значится пропавшим без вести в августе 1941г, видимо, еще во время военных действий в Иране.
В момент освобождения с.Митьковка от врагов войсками Красной Армии 27 сентября 1943 года дед был вновь мобилизован в Красную Армию и принимал участие в боях на гомельском направлении. Вот как сказано об этих сражениях в сводках Совинформбюро: «На Гомельском направлении наши войска, сломив сопротивление противника, овладели городом Добруш, а также заняли населённые пункты Рудня, Марьино, Чистая лужа, Головинцы, Ларищево, Климовка…».
Наиболее сильные и кровопролитные бои были именно в районе деревни Марьино. В отдельных местах огневые позиции переходили из рук в руки. Марьинское направление было стратегическим для выхода 73-й стрелковой дивизии на берег реки Сож в районе д.Старое Село с предполагаемым прорывом вражеской обороны и освобождением города Гомель. Но наступление застопорилось на побережье реки Сож. В начале ноября 1943 года дивизия перебрасывается на участок фронта вдоль реки Сож южнее Гомеля. И только после прорыва в районе д.Марьино, враг стал поспешно отходить, прикрывая пути своего отхода мирным населением согнанным из прифронтовых деревень и Добруша. Создаются необходимые условия для освобождения города Добруш. Город был освобожден к 10 октября 1943 года.
В сражении под деревней Марьино дед был тяжело ранен в левую руку (5.10.1943г.), и с 5.10. по 01.12.1943г. находился на излечении в госпитале. У деда началась гангрена – руку пришлось ампутировать. Но даже после операции Александр Васильевич никак не шел на поправку – сказывалась большая потеря крови и недостаточный уход. Моя бабушка, его жена – Стефанида Анисимовна – узнала, где находится её муж и, оставив шестимесячного сына (моего отца) на попечение родных, отправилась за дедом. Она привезла мужа домой и поставила его на ноги.
В 1943-ем году Александр Васильевич был демобилизован и до конца войны работал в Митьковском детском доме учителем истории и воспитателем.
Воспоминания
Рыженкова (Мацуева) Ася Евгеньевна, внучка, 40 лет.
Я деда помню плохо – он умер, когда мне исполнилось пять лет. А вот мой отец многое рассказывал о своем отце. Дед был талантливым учителем и историком – краеведом. В 1955 году он вместе со своими учениками организовал на территории села Митьковка Климовского района Брянской области раскопки курганного могильника, нашел 13 древнейших русских монет - сребреников - начала XI в. и безвозмездно передал их в дар Историческому музею в Москве. К прадеду приезжали ученые (историки и археологи, в частности, Нонна Дмитриевна Мец – историк, нумизмат, археолог), писали ему, советовались с ним… А между тем дед работал простым учителем истории в селе Митьковка Климовского района Брянской области. Почему же мой дед с его знаниями, умениями, эрудицией не проявил себя в широких научных кругах, не имел ученой степени? Об этом в семье знали все, но предпочитали умалчивать. Все дело – в событиях шестидесятилетней давности, которые наложили несмываемую печать на биографию моего деда и в прямом смысле слова перекрыли ему путь в науку.деда и в прямом смысле слова перекрыли ему путь в науку.
Я открываю Книгу Памяти Климовского района Брянской области - Мацуев Александр Васильевич значится пропавшим без вести в августе 1941г. А он дожил до 1979-го года. Как же так? А вот так. Мой дед, молодой многообещающий педагог, был мобилизован в июне 1941-го и буквально через месяц во время жестоких боев под Волоколамском в составе кавлерийской дивизии стал «пушечным мясом» - его и других молодых, неподготовленных, не обеспеченных оружием солдат бросили на растерзание немецким войскам… Командование известило родных, что Мацуев А.В. пропал без вести. Но на самом деле прадед попал в плен.
Как жилось ему в плену, дед мало кому рассказывал. Но ему и группе его товарищей-военнопленных удалось бежать в 1942-ом году. После побега дедушка вернулся домой, к своей семье – в село Митьковку. Радости родных не было предела! Вскоре дед вновь отправился на фронт. Но уже к этому времени он попал в «черный список» - ведь он был в плену и мог стать немецким шпионом! Оправдаться и доказать свою невиновность деду удалось с трудом. Его отправили «исправлять свои ошибки» в штрафной батальон.
Как правило, эти батальоны бросали в самые «горячие точки». Так в 1943-ем году мой дед оказался в горячей точке под Гомелем. Один из боев стал для него последним - повредило осколком снаряда левую руку. Госпиталя рядом не было – раненых разместили в обычной украинской хате-мазанке с земляными полами. У деда началась гангрена – руку пришлось ампутировать. Но даже после операции Александр Васильевич никак не шел на поправку – сказывалась большая потеря крови и недостаточный уход. Дед мог умереть. Но моя бабушка, его жена – Стефанида Анисимовна – всеми правдами и неправдами узнала, где находится её муж и, оставив восьмимесячного сына (моего отца) на попечение родных, отправилась за прадедом. Как она смогла привезти умирающего мужа домой – остается только гадать. Но она поставила деда на ноги.
В 1943-ем году Александр Васильевич был демобилизован и работал в Митьковском детском доме учителем истории и воспитателем. Продолжить образование и получить работу в более высоких научных сферах ему не позволили соответствующие «органы» - он был «виноват» перед своей Родиной за то, что попал в плен, за побег. Видимо, эти «органы» даже не удосужились внести поправки в какие-то бумаги, поэтому дед до конца своей жизни значился «пропавшим без вести». У Александра Васильевича не было ни одной военной награды – наверное, «не заслужил»?
Дед был мудрым человеком, он понимал, что изменить «государственное мнение» невозможно и не пытался это сделать. Он был рад тому, что остался жив, что у него растут дети. Он добросовестно сеял «разумное, доброе, вечное» и по возможности вносил свою лепту в развитие науки в нашей стране.
Боевой путь А.В. Мацуева я составила, опираясь на его автобиографию и материалы Интернета, проследив боевой путь воинских частей, в составе которых воевал мой дед.
