Подземный гарнизон.
В разных источниках упоминается примерная численность подземного гарнизона от 10 до 15 тысяч.
Во всех галереях и штольнях шла перепись бойцов и командиров, комплектовались роты, взводы, отделения. Список получился объемистый, в нем было до 12 тысяч фамилий. А люди все прибывали. По некоторым источникам, число воинов подземного гарнизона Центральных каменоломен достигало 15 тысяч.
Здесь кроме резерва фронта и первого запасного стрелкового полка собрались остатки частей и подразделений 77-й и 138-й горнострелковых дивизий, 72-й кавалерийской дивизии, 83-й морской стрелковой бригады, части 151-го укрепрайона и других.
Теперь известно, как четко и слаженно была построена оборона. Первый круг укрепленных позиций захватывал поселки Аджимушкай и Колонка, завод Войкова и Царский курган. Второй огибал каменоломни на расстоянии километра от входов. Вся система подземных галерей разбивалась на три участка. Участки, в свою очередь делились на секторы. В каждом секторе оборудовались амбразуры, выходящие на поверхность. А возле них устанавливали постоянные вооруженные посты. Приказом номер один, подписанным Ягуновым, создавался полк обороны Аджимушкая. Заместителем командира полка был назначен полковник Верушкин, комиссаром полка – старший батальонный комиссар майор Парахин, начальником штаба – старший лейтенант Сидоров. Полк делился на три батальона, каждый из которых базировался на отведенном ему участке подземных галерей. Командиром первого батальона, фактически уже сформированного к тому времени, утвердили капитана Аркадия Павловича Панова.
2-й батальон был создан на базе отряда лейтенанта Белова, а 3-й – из отряда, которым командовал Виктор Митрофанович Левицкий. Комиссарами батальонов стали Верхутин, Хренов и Погорелов.
В течение двух дней состоялись и другие назначения по гарнизону, вплоть до командиров рот, взводов, отделений и расчетов. Александр Трофименко стал парторгом в батальоне Панова, а Николай Филиппов – комсоргом 2-го батальона.
В ночь с 21 на 22 мая, когда между боями случилась передышка, собрался командный состав сводного отряда, на утро 22 мая 1942 года был объявлен приказ, что командиром полка и начальником гарнизона назначается полковник П.М.Ягунов, военкомом – старший батальонный комиссар И.П.Парахин. Были названы и командиры трех батальонов – подполковник Г.М.Бурмин, капитан А.П.Панов, капитан В.М.Левицкий. В малых каменоломнях оборону возглавили подполковник А.С.Ермаков, старший лейтенант М.Г.Поважный, батальонный комиссар М.Н.Карпехин.
В конце приказа было обращение к воинам подземного гарнизона: «День и ночь блюсти строжайший революционный порядок, как зеницу ока беречь воинское товарищество. Ни при каких условиях, даже смерти, не помышлять о сдаче в плен. Проявление малодушия командование рассматривает как измену Родине и будет карать трусов и паникеров по всей строгости революционных законов Советского социалистического государства. Победа или смерть! Другого выхода у нас нет. Да здравствует наша победа! Да здравствует наша Советская Родина! Смерть немецким оккупантам!».
В распоряжении командиров был минимальный запас провизии, боеприпасов и медикаментов. Вся надежда возлагалась на то, что советский десант в ближайшее время пробьется в окружение. Но эти надежды растаяли, когда в июле 1942 года советские войска оставили Севастополь. Вместо предполагаемого месяца людям пришлось провести под землей полгода. Фашисты находились над их головами. Сырые и холодные каменные стены. Температура около 9 градусов. Влажность около 80 процентов. Полная темнота. Таковы были условия подземного существования советских людей. В первое время в лагере работало электричество. Генераторы двух тракторов снабжали энергией подземный «город», но немцы с помощью команды «слухачей» выяснили их расположение, вырыли глубокие шахты, опустили туда мощнейшие фугасы и взорвали их. Земля проседала, обрушиваясь на людей. В наши дни один из тракторов извлекли из-под завалов, второй пока не найден. Оставшимся без света людям приходились жечь лучины и факелы. Потолки каменоломен до сих покрыты черной копотью. Когда закончились медикаменты, военные хирурги были вынуждены вырезать или ампутировать пораженные ткани. Чтобы избежать гниения. Никаких обезболивающих средств, естественно, в наличии не было. Однако влажность, холод и голод не позволяли раненым выздоравливать. Они умирали через неделю после операции. Почти сразу же возникла проблема с водой. Колодцы находились на поверхности, и солдаты совершали вылазки на поверхность, чтобы взять воду. Во время вылазок погибало много людей, и каждое ведро воды приравнивалось к ведру крови погибших в бою бойцов. Позднее, когда сил на ожесточенные схватки уже не осталось, был разработан один из способов добычи воды под землей. В наиболее влажные участки стен вставлялись трубки, через которые самые выносливые бойцы буквально высасывали воду из камня. За час мучительного напряжения один боец мог набрать фляжку воды.
Когда через год после гибели гарнизона в катакомбы спустились в ноябре 1943 года морские пехотинцы Таманской дважды Краснознаменной орденов Суворова и Кутузова 255 бригады, одним из первых потрясений был найденный документ, где называлась суточная норма продуктов на человека: 15 граммов, 10 граммов, 5 граммов.
Поразительно, что в таких условиях люди не только выживали, они жили, сохраняли свое человеческое достоинство, защищали Родину.

«Всем народам Советского Союза».
24 мая 1942 года, Запомним этот день - день первой в истории второй мировой войны газовой атаки.
«Прославившиеся» своей невероятной жестокостью фашисты решили применить запрещенное оружие – удушающий газ. Специальными компрессорами они закачивали его под землю. Не в силах выдержать боль, люди выбегали наверх и падали, сраженные пулями гитлеровцев. После первой газовой атаки задохнулись тысячи людей (в ряде источников говорится примерно о 5 тысячах человек).
Из катакомб в эфир пошла радиограмма: «Всем, всем, всем! Всем народам Советского Союза! Мы, защитники Керчи, задыхаемся от газа, умираем, но в плен не сдаемся! Ягунов».
По распоряжению командования утром 25 мая оставшиеся в живых мирные жители потянулись к выходам. Бойцы и командиры подземного гарнизона продолжали борьбу. По свидетельству участников обороны в штольнях выживали от газов наиболее крепкие и здоровые, приходилось дышать через намоченные водой платки и тряпицы. Газовые атаки начинались в одно и то же время - в 8 часов – с перерывом на обед, и завершались ровно в 4 часа по полудню.
Известно, что аджимушкайцы продержались до конца октября, их не сломило известие о том, что в июле наши войска оставили Севастополь, и они остались в Крыму одни. В эти дни гарнизон Центральных катакомб провел две большие вылазки, разработанные штабом и командованием обороны.
Но силы защитников таяли. Шальная немецкая граната унесла жизнь полковника Ягунова. Оборону возглавил командир батальона подполковник Григорий Михайлович Бурмин.
В конце августа период активной обороны каменоломен закончился. К этому времени в Больших каменоломнях в живых осталось не более 250 человек, а в Малых не более 30 людей. Голод абсолютно истощил людей, они жили в полной темноте.
В этой обстановке аджимушкайцы по распоряжению командования небольшими группами стали скрытно уходить в сторону пролива или Керчи, чтобы укрыться в городе, связаться с подпольщиками, перебраться в леса. Многие при этом гибли. Последнюю вылазку аджимушкайцы произвели в середине октября 1942 года.
30 октября 1942 года фашисты с прожекторами, автоматами и собаками начали прочесывание катакомб. На поверхность были извлечены последние, обессиленные их защитники.
Продолжительность обороны Аджимушкая определяется в 170 дней. В какой из этих дней и как погиб капитан Левицкий Виктор Митрофанович, мы не знаем. Но ясно, что он разделил судьбу своих товарищей по оружию. Он мог погибнуть во время одной из вылазок, во время обстрелов каменоломен, газовых атак, мог умереть от ран, от голода, наконец, попасть в плен.