Боевой путь

Когда грянула война, Саша Кудрявцев, как и многие его товарищи, хотел уйти на фронт добровольцем. Но военком посоветовал им сначала закончить школу. Сразу после выпускного вечера пришла повестка в армию, затем учеба в 1-ом Саратовском танковом училище (ускоренный курс). В мае 1943 года лейтенант Кудрявцев был направлен на Западный Фронт - в 33-ю стрелковую дивизию, в 213-ю отдельную танковую бригаду, которая была полностью вооружена трофейными немецкими танками. В течение месяца танкисты занималась изучением немецких танков и подготовкой к боям.

Первый бой командир танка Кудрявцев принял на Смоленщине, у деревни Ленино. В сражение пошли на трофейных немецких танках - Т-З и Т-4. Батальону предстояло атаковать передний край противника, прорвать его оборону и дать возможность пехоте закрепиться на занятом рубеже. В ходе двухдневного ожесточенного сражения боевая задача была выполнена, но с большими потерями. Танк Кудрявцева был подбит, убит башнер. Из девяти молодых командиров, прибывших из танкового училища вместе с Александром Кудрявцевым, в этом бою погибло четверо. Бригада, сильно потрепанная и поредевшая, была выведена на переформирование и пополнение.

Как только получили новые танки и пополнение - снова на передний край. Уже на новеньких советских «тридцатьчетверках», на башнях которых были выведены белой краской елочки в треугольнике (особый отличительный знак 213-ой танковой бригады).

Весной 1944 года советские войска на всех фронтах перешли в наступление. 213-я отдельная танковая бригада  при поддержке 1819-го самоходно-артиллерийского полка должна была содействовать наступлению 199-й стрелковой дивизии 33-й Армии Западного фронта. В боях за освобождение Белоруссии старший лейтенант Кудрявцев командовал танковым взводом. Сражения были затяжные, продолжавшиеся по несколько суток, в труднейших условиях лесистой и болотистой местности.

На этом участке фронта, в районе деревни Дрибино Витебской области, советским войскам противостоял 1-й батальон 53-го пехотного полка 14-й дивизии VI армейского корпуса генерала Йордана. Есть основания предполагать, что немцы знали о готовящемся наступлении - от перебежчика из 36-й стрелковой бригады, перешедшего на их сторону 15 марта. Немецкий батальон был дополнительно усилен: 6 минометов 81-мм, 6 реактивных минометов, штурмовые орудия.

Наступление началось 21 марта 1944 года. Командир танкового взвода Кудрявцев получил приказ – поддержать наступление пехоты, подавить огневые точки противника, занять хутор Дрибино и удержать. Командир повел взвод в атаку, за танками шла пехота. В прицел машины Кудрявцева попал фашистский танк Т-4. И тотчас же командирская машина открыла огонь. Немецкий танк загорелся от первого же выстрела.  Но уже были объяты пламенем  и две «тридцатьчетверки» из взвода Кудрявцева. В панораму командир видел, что из окутанных черным дымом машин так никто и не выпрыгнул.

С боем, командирский танк все же пробился к центру деревни Дрибино и начал утюжить минометные расчеты фашистов. И в этот момент в правый борт под боевую укладку попал немецкий снаряд. От прямого попадания начали рваться боеприпасы, в башне забушевал огонь. Кудрявцеву удалось открыть люк башни, и, превозмогая боль в перебитых ногах, он вывалился из люка и скатился по броне на землю. В горящей одежде, танкист катался в воронке с талой водой, пытаясь сбить пламя. По траншеям к нему уже бежали фашисты, стреляя на ходу. Александр отстреливался из трофейного парабеллума. Потом в непокорного танкиста полетели гранаты. Осколками от близкого разрыва было изранено лицо, плечи и руки бойца.  Лейтенант потерял сознание. Так он был взят в плен.

Больше из командирского танка не смог выбраться никто. Вот боевой экипаж лейтенанта Кудрявцева, погибший в этом бою: Четвериков Павел Дмитриевич, 1913 г.р., старшина, командир башни; Пономарёв Григорий Дмитриевич, 1923 г.р., сержант, механик-водитель; Ишенин Георгий Васильевич, 1923 г.р., сержант, радиотелеграфист (возможно, был другой радиотелеграфист – Борзинов Иван Дмитриевич).

На момент наступления в 213-ой отдельной танковой бригаде  имелось 34 средних танка Т-34 и 18 легких танков Т-70 (итого 52 единицы). В атаке 21 марта танковая бригада потеряла 24 машины (почти половина бригады). Из них 6 танков подорвались на минных полях, 9 подбиты, 9 полностью сожжены, кроме того, 4 застряли в болотах. Считаются погибшими 8 командиров танков, из них 1 командир танкового батальона, 2 командира танковых рот и 3 командира танковых взводов.

Захваченных в плен советских бойцов бросили в вагоны для скота, на солому и повезли в Австрию. Сколько ехали, Александр не помнит. От потери крови, страшной боли и жажды он то впадал в обморочное состояние, то ненадолго приходил в себя.  Пленных определили в один из самых страшных концлагерей - Маутхаузен. Этому лагерю была присвоена категория III, что означало «уничтожение непосильным трудом». Здесь было замучено и казнено свыше 122 тысяч человек.  Среди охранников там ходила шутка, что из Маутхаузена можно сбежать не иначе, как через трубу крематория.

Тяжело раненому Александру в какой-то мере повезло – его взялся лечить земляк, тоже пленный, доктор из Воронежской области, из Борисоглебска. Он отговорил другого врача, который предлагал ампутировать ноги. Лекарств было мало, в основном промывания, перевязки. Только через 8 месяцев Александр смог нормально ходить.

Советских военнопленных гоняли на строительство завода. Люди надрывались, таская по крутым лестницам гранитные плиты из карьера, гибли от истощения, побоев и издевательств. И тем обиднее было русским смотреть, как в соседнем лагере пленные американцы играют в футбол, им разрешены посылки из дома и переписка. А наши ребята ничего не знали про своих родных. Не знал и Александр, что его матери Надежде Ивановне принесли похоронку, в которой было написано, что ее сын погиб в боях на Белорусском фронте. Мать от известия упала замертво. И его младшие сестры, Валя и Тоня, выхаживали ее полгода.

Однажды ближе к вечеру заключенным приказали срочно собираться. Всех вывели из бараков и велели сесть на поляне. Кругом поставили охрану с собаками. Прошел слух, что погонят маршем смерти в Освенцим. Александр переглянулся с товарищем Николаем. Они давно обдумывали побег, и похоже было, что момент настал. Александр попросил прикурить у ближнего конвоира. Когда тот наклонился, чтобы дать огня, Николай ударил его – и, что было сил, они побежали к лесу.

По ним стреляли, но не попали. Погони как таковой не было. Война шла уже на германской территории, и в охранниках служили в основном немолодые резервисты. Видно, они побоялись, что разбегутся и другие пленные. В одежде узников, с номерами на спине товарищи ночами пробирались по лесам на восток. Ориентировались по звездам. Сильно мучил голод. Заходили в немецкие деревни. Прячась и высматривая, забирались в подвалы, погреба.  Когда удавалось раздобыть окорок или колбасу, то удивлялись, как богато тут живут люди. Но так везло очень редко. Днем отлеживались в лесу, и больше всего боялись мальчишек – за выдачу беглецов им хорошо платили. Долго шли, все обтрепались, босые ноги кровоточили.

Когда, наконец, вышли на своих, то их чуть не расстреляли пьяные русские солдаты – как изменников Родины, раз те живыми попали в плен. Разборку в штабе отложили до утра, тогда Александр с Николаем ушли ночью через окно. Теперь скрывались от своих. К ним присоединилось еще несколько бойцов. И, наконец, их всех собрали и отправили в лагерь на Урал, на проверку.

Эшелон шел через родную Мазурку. Александр написал записку родным, сложил солдатским треугольником и выбросил на станции. Женщины увидели, подобрали и отнесли матери. И снова мать потеряла сознание – теперь от радостной вести.

После прохождения проверки со старшего лейтенанта Кудрявцева Александра, командира танкового взвода, официально были сняты все подозрения. Ему вернули военный билет и воинское звание, он был комиссован по ранению. 

Пришла долгожданная Победа!  После войны Кудрявцев А. А.  вернулся в родное село и поступил на работу в Мазурскую семилетнюю школу, учителем физкультуры. Но в институт не принимали – требовалось представить три подтверждения, что он не предатель, не добровольно сдался в плен. Жена, Тамара Семеновна убедила его искать боевых товарищей. И те, к счастью, откликнулись. Николай, с которым бежали из концлагеря, теперь работал на стройке Братской ГЭС, звал к себе. Ответил и врач из Борисоглебска.

Александр Андреевич окончил педагогический институт и всю оставшуюся жизнь посвятил детям. Вместе с супругой, Кудрявцевой Тамарой Семеновной, учительницей географии, химии и биологии, они работали в Мазурской восьмилетней школе и в Ильменской средней школе. Кудрявцев А. А. вел физкультуру, уроки труда, рисования, преподавал военное дело. Педагогический стаж 36 лет.

Учительство отца я хорошо помню. Знаю, что он не жалел ни сил, ни времени на детей. И ребята уважали  Андреича – так называли его за глаза. Помимо уроков и бессменного классного руководства ездили на спортивные соревнования в район, собирали металлолом, играли в военную игру «Зарница», ходили в походы – обязательно с костром и печеной картошкой. И, конечно, была обязательная помощь колхозу – работали с учениками на прополке, уборке сахарной свеклы, помогали в коровниках, собирали желуди в лесу для свинофермы, всего и не перечислишь. Еще были смотры строя и песни, конкурсы художественной самодеятельности, спектакли в сельском клубе – туда собирались от мала до велика.

Помнится, как в мазурском клубе ставили новогодний спектакль «Золушка». Тамара Семеновна репетировала с ребятами, а мальчики старшеклассники под руководством Александра Андреевича мастерили декорации. На сцене построили, как  нам казалось, самый  настоящий дворцовый зал, с большими окнами и дверями. Принц на балу восседал  в бархатном кресле. Которое у кого-то чудом сохранилось с барских времен, и которое выпросили для спектакля и привезли на санках. А когда на сцену выехала нарядная карета для Золушки, восторгу зрителей не было предела.

Александра Андреевича уважали в Мазурке, он был бессменным депутатом сельского совета, его выбирали народным судьей на селе. После войны в магазинах были пустые полки, ничего нельзя было купить. Люди жили своим хозяйством - сажали огороды, держали домашний скот. Односельчане шли к депутату за помощью, особенно одинокие вдовы с детьми, у кого мужья погибли на фронте. И он хлопотал – кому надо было в сельсовете выписать дрова, кому перекрыть крышу соломой, кому помочь посадить картошку.

Наша семья росла, надо было строиться. Отец был человеком необыкновенного трудолюбия и мастер на все руки. Сначала был дом с соломенной крышей, потом перекрыли железом. Сам мостил полы, делал оконные рамы, стеклил окна, выложил печь, сделал погреб, вырыли с соседом два колодца. И мебель для дома тоже была самодельная – строгал, варил клей, клеил, покрывал лаком. У нас появились шкафы, этажерка, полки для книг, табуретки, круглый стол. А мама связала крючком белую ажурную скатерть, стало уютно.

Родители купили маленький черно-белый телевизор, один из первых на селе. Отец сам смастерил высокую антенну из железных труб, подняли ее с соседом. Электричество в Мазурке обычно давали часов в шесть вечера. К этому времени вся соседская детвора уже сидела рядком у нас в доме - смотреть мультфильм. Мультик показывали один раз за вечер, и, по-моему, не каждый день, тем больше была детская радость. Несмотря на постоянную занятость, папа нас, дочек, воспитывал своим примером. Находил время сделать игрушку, порисовать с нами, почитать. Всем троим детям родители дали высшее образование.

И любимое дело отца – большой сад. Наша Мазурка – степное село, сады особо не водили. А у нас чего только не росло – яблони, груши, сливы, клубника, малина, смородина, крыжовник. Это стоило больших трудов – сажать, поливать, зимой откапывать от снега, когда в бураны деревья заносило по самые верхушки. На одно дерево отец привил аж восемь сортов. Соседи дивились, потом тоже стали потихоньку сажать.

Сохранились такие записи: в семье растут три дочери – Вера, Надежда и Любовь.  В год рождения Веры посадили слева от центральной садовой дорожки яблони: антоновку 4 шт., сорт полуторафутовый (яблоки вырастали по полкилограмма),  анис полосатый 2 шт., груши бергамот 2 шт., яблони пепин шафранный 2 шт. В год рождения Нади посадили с правой стороны белый налив 4 шт., смородину, клубнику. В год рождения Любы посадили вишни сорт Владимирская, сливы ренклод, чернослив, сделали клумбу для цветов. Помню, как я готовилась к выпускным школьным экзаменам в цветущем саду – красота была необыкновенная.

Отец почти не рассказывал нам, дочкам, о войне. Слишком тяжело давались ему воспоминания, да и не хотел, наверно, нас расстраивать. Этот рассказ я написала на основе записей нашей матери Кудрявцевой Тамары Семеновны, газетных статей об отце в районной газете «Слава труду» за 1972 год  и некоторых архивных данных, теперь открытых.

Умер Кудрявцев А.А. 28 апреля 1981 года, в возрасте 58 лет. Военные раны и пережитое не прошли бесследно для здоровья. Похоронен на кладбище в селе Мазурка. Все меньше с каждым годом остается в живых его сверстников и однополчан. Но я надеюсь, что память о нашем отце сохранится не только в старых фотографиях и в сердцах близких родственников. Может быть, и другие люди – односельчане, коллеги, бывшие его ученики – прочитают этот рассказ и вспомнят, что жил в Мазурке такой человек.

Май, 2015 год

Липчанская (Кудрявцева) Вера Александровна

Фотографии

1. Кудрявцев А. А., военрук, Ильменская СШ, 1980 г.

2. Братья: Александр (слева) и Виктор, г. Поворино, 1950 г.

3. Елка в школе, с супругой Кудрявцевой Т. С., с. Мазурка, 1950 г.

4. Коллектив преподавателей, с. Мазурка, 1965 г.

5. Окончание учебного года, с. Мазурка, 1969 г.

6. В кабинете труда, Ильменская СШ, 1978 г.

7. Экскурсия с коллегами в Ленинград, 1978

7. Кудрявцев А. А., курсант Танкового училища, г. Саратов, 1942 г. 

8. Бессмертный полк, Санкт-Петербург, 9 Мая 2015