Вместе с дедом каждый год мы шли к Вечному огню, гордясь, что в нашей семье есть герой — ветеран Великой Отечественной войны. В прошлом году дедушка встретил свой последний День Победы. Но он по-прежнему с нами — в нашей памяти, в наших сердцах. В этом году дедушка все равно пройдет в победном строю — в составе Бессмертного полка.

Дед никогда не рассказывал о вой­не, только однажды, еще в детстве, после фильма «Они сражались за Родину» мы с младшим братом спросили: «Деда, а ты немцев на войне видел?». «Видел», — ответил он. «А ты их убивал?». «Собственными руками...». Больше о войне мы не расспрашивали. Дедушка рассказал обо всем только несколько лет назад. Пока он говорил, мы вглядывались в старенькую фронтовую фотографию, сделанную в мае 1945 года: со снимка на нас смотрел совсем незнакомый мальчишка в военной форме. Только глаза были такими родными.

Весть о начале войны в глухую деревеньку Нижегородской области принесла почтальон. С повестками на фронт она заходила почти в каждую избу. Следом раздавались детский плач и бабьи крики.

Зимой 1942 года письмо от командира части о том, что муж пропал без вести, получила и моя прабабушка. Она до крови закусила губы, обняла детей и сказала: «Пропал — не значит, что погиб». Через пять месяцев, едва деду исполнилось семнадцать, ему пришла повестка из военкомата. Прабабушка собрала теплые вещи, кулек сухарей и сказала: «Только попробуй не вернуться живым!».

Дед замотал лицо шарфом, надел большие отцовские рукавицы, сложил вещи в детские санки, на которых до войны катался с горки, и пошел в районный военкомат.

В составе артиллерийской дивизии Северо-Западного округа войск ПВО его отправили на охрану Горьковского автозавода. Завод, выпускающий военные машины, грузовики, немцы бомбили почти каждый день. Горожане почти не выходили на улицы, а на крыше каждого дома вокруг завода стояли стрелковые батареи. Солдаты жили в палатках прямо на крышах, неся круглосуточную вахту.

Дедушка вспоминал, как солдаты замерзали от холода. Из одежды были только шинели. Но на худеньких семнадцатилетних пацанов обмундирования не было: закутывались в шинель на два размера больше. Чтобы не замерзнуть во сне, спали по два часа и сменяли друг друга у орудий. При каждом гуле вскакивали и готовились к атаке. Дедушка смеялся, когда рассказывал, как пытался научиться курить, думал, теплее будет, а в итоге только кашлял и задыхался. Старшина увидел, как мальчишка-солдат держит папиросу в ледяных руках, а курить не получается, отругал: «Эх, ты, дурень, лучше сахар вместо папирос бери и с чаем пей — согреешься». Так наш дед больше никогда и не курил.

Летом 1944 года артиллерийская дивизия Западно-Восточного округа, где воевал наш дедушка, начала освобождение Белоруссии, она обеспечивала прикрытие военно-воздушных сил армии. Едва на горизонте появлялся враг, его батарея должна была сбить немецкий самолет и обеспечить безопасность нашего летчика. Если и спали, то возле зенитной установки. От постоянного грохота не разговаривали, а только кричали.

Дорогами войны дедушка прошел почти всю советскую страну. Вспоминая страшные годы своей молодости, он не переставал удивляться: как удалось выжить в той кровавой бойне. 9 мая 1945 года запомнилось ему на всю жизнь — во время построения на плацу в белорусском городе Речица по громкой связи объявили: «Победа! Советские вой­ска взяли Берлин!». Все кричали и плакали.

Через несколько дней дед получил свою первую медаль «За Победу над Германией». Потрепанное и пропитанное потом удостоверение к медали он носил в нагрудном кармане парадного пиджака всю жизнь. А потом героя войны нашли и другие награды — орден Отечественной войны, медаль Маршала Советского Союза Жукова, медаль «За освобождение Белоруссии» и другие.

После Победы дед оставался в армии до 1950 года: молодых бойцов направляли на восстановление линий связи, ремонт разрушенных мостов, дорог, переправ. И после войны жизнь не баловала его радостями. Пришлось много работать. Но он никогда ни на что не жаловался. Говорил, война многому его научила: терпеть, не отчаиваться и ценить жизнь.