НОВОСТИ ДВИЖЕНИЯ Бабаево

            70-летию Победы в Великой Отечественной  войне

КАЛЕНДАРЬ  ПОБЕДЫ

            Патриотическая акция «Календарь Победы» продолжает находить своих героев. Очередной лист календаря за 6 ноября 1942 года заполнила ученица Пяжелской средней школы Светлана Спиридонова. В нем воспоминания, записанные со слов ее деда Николая Михайловича Спиридонова о рядовом дне войны в битве за Сталинград.

                 Это было  в ноябре 1942 года. Мой дедушка находился в Сталинграде, был водителем-механиком  танка Т-34 в  танковом полку. В это время в Сталинграде шли кровопролитные бои. Немцы хотели сбросить наших солдат в Волгу и завоевать столицу Москва. На правом берегу Волги танки между боями прятались в капониры (земляные сооружения). Когда немцы выходили в атаку, наши солдаты сразу отражали их, велись встречные бои. Полк моего дедушки вел оборону в районе Капустина Яра с северной стороны города. Через Волгу-реку была проложена паромная переправа, по которой переправлялись все люди и все средства обеспечения армии. Был приказ Сталина: «Ни шагу назад!».

               Дедушка рассказывает:

            «…Это было 6 ноября 1942 года. Переправлялась на правый берег Волги автомобильная часть американских  студебеккеров.  Часть их, уже более десятка, было переправлено. Во время переправы на паром  загонялось по нескольку машин. При выходе с парома на берег, у одной из машин передний мост провалился  между паромом и пирсом. Переправой руководил майор. Попытались студебеккер вытащить на берег. Раму зацепили на причале тросами на буфере. Сначала пробовали тащить одним, потом двумя студебеккерами, но почва была мерзлая, и машины буксовали, а «передок» провалившейся машины удерживался. Недалеко на берегу стоял неисправный какой-то частью оставленный тяжелый танк КВ (Клим Ворошилов). Майор подошел и попросил танкистов, чтобы они дёрнули студебеккер. Танкист прицепил тросами танк за раму «передка» машины и при попытке сделать рывок, рама обломилась и ушла между пирсом и паромом, танк без «передка» вытащил студебеккер на берег.

               Во время этих опасных действий к переправе подъехал Н.С. Хрущев. На нем не было знаков различия. Тогда даже некоторые генералы, офицеры – танкисты ходили в обычной одежде, т.к. за ними могли шпионить немецкие разведчики. Майор был занят ликвидацией аварии и не заметил Хрущева. Тот тогда был членом военного совета Сталинградского фронта. Хрущева мы знали по фото в газетах. Кто-то жестами показал майору, что едет начальство. Майор прекратил свою работу и пошел в сторону стоящей машины к Хрущеву. Не доходя до него 4-5 шагов, перешел на строевой шаг, руку под козырек, стал делать доклад. Хрущев, размахивая руками,  давал разнос майору, что тот рисковал жизнями  танкистов. Приказал ему срочно ликвидировать аварию и закончить разгрузку машин.

              В это время завыли сирены, В воздухе приближался немецкий самолет-разведчик по прозвищу «рама». Заработала наша зенитная артиллерия, охраняющая переправу. На пути к переправе все небо было покрыто густыми черными облаками. Хрущев направился к своей машине, которая была в метрах 5- от пирса. С ним был еще один человек в гражданской одежде, одетый в черное пальто и шапку-ушанку. «Раму» сопровождали три немецких истребителя. В считанные минуты появились два наших истребителя – «Яки», и завязался бой. «Рама» скрылась в обратном направлении. При ведении воздушного боя наш самолет запылал и с огненным хвостом пошел «в штопор». А дальше ничего не было видно. Тут же вскоре запылал и немецкий истребитель. Летчики-немцы выбросились на парашюте, было не видно, то ли они упали в Волгу, то ли на землю. Из наших  двух истребителей остался только один. Немцы стали гонять его по небу, двое против одного. С большой высоты наш самолет пошел на сближение с землей и на бреющем полете вышел из боя, а два немецких истребителя ушли в своем направлении.

            Дорога к переправе была под уклон к реке. Я с моими двумя друзьями стояли на обочине дороги, когда Н.С. Хрущев проезжал мимо на американском «виллисе», он сидел с левой стороны. «Виллис» был утеплен и обтянут одеялами. Хрущев был одет в хромовый реглан вишневого цвета темно-зеленую фуражку. Тогда это было модно, так одевались партработники. Мы оказались на переправе и с разрешения командира танкового батальона были отпущены всего на один час, чтобы повидаться с бабаевскими или борисовскими земляками перед боем, а может быть перед смертью. Земляков тогда встретить не удалось, но с сослуживцами встретился. После атаки мы поспешили уйти в своё расположение».